Страницы из дневника: Страницы из дневника. Короткие заметки о жизни моего поколения.

Страницы из дневника. Короткие заметки о жизни моего поколения.

Страница 31.

ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ НАШЕГО ЛЕКТОРИЯ. ФЕДОР ГРИГОРЬЕВИЧ УГЛОВ. ЛЮБИМЕЦ ЛЕНИНГРАДЦЕВ. ЕГО ПУБЛИЧНЫЕ ЛЕКЦИИ ВСЕГДА СОБИРАЛИ ПЕРЕПОЛНЕННЫЕ ЗАЛЫ.

12 заповедей, благодаря которым выдающийся врач прожил 104 года

Федор Григорьевич Углов попал в Книгу рекордов Гиннеса как самый долгопрактикующий хирург планеты

В октябре 1980 года в Петербурге открыли памятник выдающемуся нашему хирургу, ученому. В сквере, носящем его имя. Бронзовая фигура доктора, склонившегося над пациентом. На пьедестале — слова Федора Григорьевича Углова: «Труд врача — в высшей степени гуманен и благороден».

ЧЕЛОВЕКУ МАЛО ВЕКА!

Он одним из первых в стране стал делать сложнейшие, уникальные операции на сердце, легких, сосудах, брюшной полости, включая онкологические… Изобрел искусственный клапан сердца и способ его изготовления, установки. Оперировал все, кроме мозга. Недаром знаменитый американский кардиохирург Майкл Дебейки, считавший Федора Григорьевича своим учителем, писал: «Профессор Углов — ваше национальное достояние. Он двинул хирургию так же высоко, как вы двинули покорение космоса».

Углов занесен в книгу рекордов Гиннеса как самый долгопрактикующий хирург планеты. За операцию, которую сделал накануне столетия. Не ради рекорда. Просто другие доктора в клинике не рискнули удалять пациентке большую доброкачественную опухоль на шее. Слишком велик риск повредить сосуды, что вело к фатальному исходу. Ветеран рискнул. Рука не дрогнула. Все прошло успешно. Уже после зафиксированного рекорда он еще одной женщине благополучно удалил опухоль желудка. Метастазов не было. Она просилась только к Углову, поскольку уже была когда-то его пациенткой. И только ему верила.

А еще Углов был писателем. Его книги переведены на многие языки. Среди них — «Живем ли мы свой век?» и «Человеку мало века». Он считал, что продолжительность жизни во многом зависит от самого человека.

Лауреат Ленинской премии свой век прожил. Хотя наследственность не ахти. Отец умер в 57, мать – в 75. Да и жизнь самого Федора Григорьевича была не сахар. Студентом в начале 20-х заразился брюшным, сыпным тифом, долго был без сознания, между жизнью и смертью. В советско-финскую войну служил на фронте старшим хирургом медсанбата. Все 900 дней блокады Ленинграда спасал в осажденном городе раненых…

На своем примере доказал, что может, может человек прожить век, если постарается быть нужным людям и уметь сохранить своё здоровье.!

ТВОРИ ДОБРО!

Исходя из собственного опыта, научных данных академик составил памятку российского долгожителя:

1. Люби Родину. И защищай ее. Безродные долго не живут.

2. Люби работу. И физическую тоже.

3. Умей владеть собой. Не падай духом ни при каких обстоятельствах.

4. Никогда не пей и не кури, иначе бесполезны будут все остальные рекомендации.

5. Люби свою семью. Умей отвечать за нее.

6. Сохрани свой нормальный вес, чего бы это тебе ни стоило. Не переедай!

7. Будь осторожен на дороге. Сегодня это одно из самых опасных для жизни мест.

8. Не бойся вовремя пойти к врачу.

9. Избавь своих детей от разрушающей здоровье музыки и телевизионной рекламы.

10. Режим труда и отдыха заложен в самой основе работы твоего тела. Люби свое тело, щади его.

11. Индивидуальное бессмертие недостижимо, но длина твоей жизни во многом зависит от тебя самого.

12. Делай добро.

За первый пункт красноречиво говорят слова самого Федора Григорьевича: «Если бы Господь подарил мне еще сто лет жизни — я бы их, не раздумывая, также отдал служению Отечеству, своему народу, а особую сокровенную часть сердца — любимому городу Санкт-Петербургу». Он действительно был патриотом России и своего города, утверждают соратники. Да и по книгам, статьям это видно.

14 июня 2002 года Углов стал лауреатом национальной премии «Призвание» — в номинации «За верность профессии»

ТОНЬШЕ ТАЛИЯ — ДОЛЬШЕ ЖИЗНЬ

По остальным заповедям академика журналистам рассказывала вдова академика, кандидат медицинских наук Эмилией УГЛОВОЙ.

— Эмилия Викторовна, как вы познакомились?

— Я работала врачом на шахте в Донбассе. Получила путевку в Ессентуки, санаторий «Шахтер». Он тоже там отдыхал. На второй день сел напротив меня в столовой. Ему было 60, мне – 28. И с того дня 44 года не расставались. До самой его смерти в 2008 г. Наш сын Григорий родился, когда ему было 66. Думаю, все предопределено свыше. Ну как иначе объяснить, что за одним столом оказались? Судьба!

— В наш век моды на похудение читателей больше всего заинтересует, полагаю, как Федор Григорьевич питался.

— Никаких диет у него не было! Ел все. Но понемножку. В обед 3-4 поварешки супа. Если в супе есть мясо – засчитывал его как второе блюдо. Больше любил мясное. Сибиряк, на родине всегда запасались пельменями на зиму. Сбалансированное научное питание не признавал. «Что я, кролик, сидеть на овощах? Они у нас в Сибири не росли!». Яйца ел, творог. В посты мясо заменял рыбой. А вот грибы, увы, пища тяжелая, не для его блокадного желудка. Но собирать их очень любил. Разумеется, никогда не употреблял алкоголь, не курил. Считал, что эти «разрешенные наркотики» очень сокращают жизнь человека, особенно хмельное. Поэтому в семье царил сухой закон.

Вес постоянно был 70 кг, при росте – 170 см. Раз в неделю вставал на весы. «Ой, я на полкилограмма поправился, ты меня больше не раскармливай!» Старался держать стабильный вес. Большие животы вредны для здоровья. Особенно у мужчин. Это я как кардиолог говорю. Женщины еще привыкают, природа наша такая. А у мужчин не должно быть! Большой живот давит на диафрагму. Человек ощущает сердце…

У него была атлетическая фигура. Брюшной пресс накачан, мышцы.

— Зарядку делал?

— Нет. Считал пустым времяпрепровождением. Мол, за это время лучше что-то сделать по дому. Пропылесосить, например. Умел прессовать время. И за письменный стол. Книги, статьи, письма… На даче колол дрова, чистил снег, много ходил пешком, зимой – лыжи. Обливался холодной водой из ведра много лет.

Железно соблюдал режим. Ложился всегда в полдвенадцатого. Никаких ночных посиделок! Считал, что ночь дана человеку для сна. Вставал полвосьмого без будильника. Брился. Завтракал. В 9 уже был в институте.

Ему очень помогала жить, на мой взгляд, любовь к профессии и людям. В этом его жизнь и была. Сосредоточенный на работе, операциях. И доброжелательный к любому, кто к нему обращался. Обращались очень многие. Не только по поводу болезней, но и просто за помощью как к известному человеку. И он помогал. Хотя депутатом никогда не был. Звонил, например, в Саратов секретарю обкома. «Женщина в вашем городе несколько лет не может инвалидную коляску получить, живет на 7 этаже. Неужели трудно решить вопрос?» Через несколько дней та получает коляску. Пишет, спасибо, Федор Григорьевич. «Как мало человеку надо! – говорил он. — Уделите толику внимания к нему!»

И домой с работы всегда радостный возвращался. Каждый раз сообщал что-то оптимистичное, интересное. Изо дня в день. Старался никогда не огорчать плохими вестями, только положительные эмоции. И в доме все сияло с его приходом. Оптимист!

7 октября 2016 года состоялось открытие памятника хирургу Федору Углову в Санкт-Петербурге. ФОТО Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И. П. Павлова

БЫСТРО ЕДЕШЬ — ТИХО ПОНЕСУТ

— Одна из его заповедей – защита детей от разрушающей здоровье музыки.

— Речь о рок-музыке. Он не огульно ее охаивал. Изучал научные работы о негативном влиянии этой музыки на печень, сердце, мозг. Громкие ритмы откуда взялись? В древности, средние века осужденных на казнь вели под ритмичные удары барабанов. Так что эти звуки в нашем подсознании сохранились как тревожные. Вызывают бессознательный страх, возбуждение, отрицательно влияют на здоровье, психику. Сам любил петь и слушать русские народные песни, сибирские. Несколько песен из его репертуара заимствовал народный артист СССР Борис Штоколов. (Доктора медицинских наук В.Анисимов и Г.Жаринов, обработав мировую статистику, выяснили недавно, что рок-музыканты живут в среднем в полтора раза меньше, чем музыканты классические – Е.Ч.)

— А пункт про опасности на дороге?

— Сам Федор Григорьевич водил машину артистично, плавно. За рулем никогда не отвлекался. Не любил быструю езду, обгоны. Вспоминал, что когда-то с друзьями пробовали гонять. Подсчитали, выигрыш – 10-15 минут, зато риск аварии большой. И он перестал лихачить. Скорость 70-80 км, не больше. И других к этому призывал. Зачем рисковать жизнью на дорогах? Долго у нас была «Волга», потом купили «Ниссан». Год поездил на ней, вижу, напряженно сидит за рулем. А тут еще сердечный ритм нарушился однажды в самолете. И я попросила его больше за руль не садиться. Все-таки 97 лет!

— Послушался доктора! А что скажете про его совет не бояться идти к врачу?

— Подтверждаю как семейный врач – сам обращался вовремя. И ко мне, и к другим специалистам. Хотя признавался, что тоже не любит лечиться, как все мужчины. Но еще больше не любил болеть. Правда, на таблетках старался не сидеть. Любую ранку, царапину сразу дезинфицировал спиртом, чтобы не было нарывов. Места ушибов тут же йодом обрабатывал.

— Сеточку делал?

— Нет, сплошь смазывал. И ежегодно много лет проходил курсы уникального массажа у друга семьи, питерского доктора Виталия Александровича Копылова. Федор Григорьевич страдал редким недугом – синдромом Меньера. Воспаление среднего уха, вызывающее головокружение. Причины болезни медицине до сих пор точно неизвестны. Возможно, сказался тиф далеких 20-х, блокада или фронтовая травма. Доктор Копылов надолго избавлял его от головокружений.

— Академик Лео Бокерия говорил мне, что на свое столетие Углов даже танцевал с вами! Так что действительно голова не кружилась.

— Так он и с другими женщинами танцевал в сто лет! В Севастополе, где мы отмечали его юбилей с соратниками по трезвенническому движению. Весело было.

Он прожил бы, полагаю, куда больше своих 104 лет, если бы не трагический случай. У Федора Григорьевича обнаружили камень в мочевом пузыре. Лег в клинику, вместе с хирургом разработал подробный план своей операции. Но ее пришлось отложить на неделю. Кардиограмма не понравилась. Ночью встал в палате, споткнулся в темноте о телефонный провод, упал навзничь словно стреноженый. Сломал шейку бедра. Утром срочная операция. Тяжелая. Вводили наркоз через спинной мозг. Осложнение, острая почечная недостаточность. Потом удалили камень. Уже под общим наркозом. Отвратительная вещь наркоз. Это ж спазм сосудов. Сосуды мозга пострадали. Да и мельчайшие частицы раздробленной кости в мозг попали. Но он держался.

В крещенские морозы продрог, гуляя пешком. Да и в доме было холодно. Отнялась речь. А 22 июня 2008 г его не стало.

Ушел безвременно. Если бы не эти операции, наркоз, Федор Григорьевич прожил бы еще долго.

ЗАВЕТ УГЛОВА:

«Люди! Любите друг друга!»

32.ПОЧЕТНЫЕ ГОСТИ НАШЕГО ЛЕКТОРИЯ. ИХ ИМЕНАМИ ГОРДИЛАСЬ ВСЯ СТРАНА. 5.1. АКАДЕМИК Н.М.

Николай Михайлович АМОСОВ родился в 1913 году. Его отец, по определению самого Н.М. Амосова, из полукрестьян-полурабочих, подверженный «семейной страсти» к водке, рано оставил семью. Мать, крестьянская дочь, окончила школу повивальных бабок, стала акушеркой («…за 24 года работы, на три с лишком тысячи родов, умерла одна роженица», — с гордостью писал о матери прославленный врач-академик).
Учился в деревне, потом в школе второй степени в Череповце. Далее — механический техникум, работа на электростанции лесозавода под Архангельском. «Самым главным в жизни была работа и чтение». В 1934 году поступил во Всесоюзный заочный индустриальный институт. За один семестр прошел (и сдал экзамен) весь вузовский курс высшей математики.
Но мечтал об университете. К тому же грозил призыв в армию… Однако в МГУ сказали: «Вы — служащий. Получите все пятерки — пройдете, нет — значит, нет». Рисковать было нельзя. Пришлось поступать в Архангельске, в медицинский. «После заочного института вся эта медицинская зубрильная наука казалась пустяком». Перепрыгнул через курс. Хотел сделать это еще раз — не разрешили: «Нужно видеть много больных». И тогда Амосов начал проектировать… огромный аэроплан с паровым котлом и турбиной.
В 1939-м окончил медицинский (диплом с отличием), а в 1940-м — индустриальный институт: защитил проект своего парового самолета (диплом с отличием). Одновременно приступил к хирургической практике — в Архангельске, в Череповце. «А потом война, ведущий хирург полевого госпиталя, потом областной хирург в Брянске…» С 1952 года — в Киеве, в клинике, которая потом стала Институтом сердечно-сосудистой хирургии, а Амосов — ее руководителем. И одновременно — заведующим отделением биологической кибернетики в институте кибернетики. Лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, академик. Остальное хорошо известно по его замечательным книгам и публикациям в прессе.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ Н.М.АМОСОВА.

«…Этой весной я закончил книгу воспоминаний «послесловием» накануне отъезда на операцию. В нем написано: «жизни нет». За текстом слышно больше: нет желания жить. Об операции я серьезно не думал, даже в последний год, когда сердце снова увеличилось в размерах, наросли одышка и стенокардия. Я все еще себя успокаивал: по данным ультразвукового исследования (УЗИ), показатели не ухудшались уже четыре года. (Правда, это не вязалось с возрастанием объема сердца и стенокардией… Да, я не разобрался в этом явлении. Не хватало квалификации.)

…Так и тянул, постепенно сокращая нагрузки и увеличивая дозы нитроглицерина. А последние месяцы еще очень хотелось дописать книгу…

Положение изменилось в середине мая этого года, когда осталось полгода до пяти лет эксперимента. Во-первых, ухудшение стало быстро прогрессировать. Во-вторых, Толя Руденко (нет, Анатолий Викторович, доктор мед. наук, отличный хирург) 12 мая целый час рассказывал о своей трехмесячной командировке в Германию, в клинику Кёрфера в маленьком городке Бад-Ойнхаузен, недалеко от Дюссельдорфа. Толя описывал просто чудеса: 4 тысячи операций в год — шунтирование и замена клапанов (наряду с десятками пересадок сердца и другими сложными вмешательствами), и смертность 1 — 3%. Оперируют в любом возрасте. Настоящая фабрика обновления сердец, организованная с немецкой тщательностью и точностью. Операции, разумеется, платные.

Я восхитился, однако даже не подумал: «Вот бы мне!» Так далеко… денег нет… чужие люди… Да и стоит ли? Поживу еще с годик…

Так бы это и забылось, но тут включилась моя дочь Катя. Тоже уже не Катя, а Екатерина Николаевна, профессор, зав. кафедрой терапии в мединституте, притом кардиолог. Все говорят — очень энергичная… Она и Володя Мишалов, зять (тоже доктор наук и кафедру хирургии получил), дружат с Руденко и, естественно, получили всю ту же информацию.

Катя завелась сразу. Пришла к директору нашего института Г. В. Кнышову, он собрал заведующих отделениями, и решили: «Ехать немедленно». Сопровождающая — Катя, в помощь ей — Толя. Отправили факс Кёрферу, поговорили с ним по телефону и через день получили официальное разрешение: приезжайте. Стоимость операции 44000 марок.

Начались хлопоты. Катя, Володя, Г.В. Кнышов и его штат, Академия мед. наук, включая президента Александра Федоровича Возианова, добывали заграничные паспорта, немецкие визы, билеты и… «дойче марки». У меня было около 6000 долларов: накоплены за пять лет от экономии, гонораров, стипендии Сороса — на случай смены стимулятора сердца. Этих денег хватит разве что на дорожные и квартирные расходы. Спасибо зав. горздравом Бедному Валерию Григорьевичу. Он ходатайствовал — и правительство разрешило потратить такую сумму. Тоже спасибо. Вполне могли отказать.

По телефону договорились с Кёрфером: место в клинике зарезервировано.

Конечно, многие нас провожали: родные, институтские. В связи с волнениями (адреналин!) сердце работало плохо, ходил с трудом, постоянно принимал нитроглицерин. Катя заказала такой билет, что все путешествие меня должны были возить в коляске, как полного инвалида. Это очень пригодилось, потому что по лестницам я уже ходить не мог.

Кажется, я уже где-то писал, что человек живет одновременно в нескольких концентрических мирах, существующих сами по себе, но и отражающихся в его мыслях и чувствах — приятных и неприятных — в «кругах» его психики.

Самый узкий мир: свое тело, органы, боли, дыхание, позывы.

Второй круг пошире: люди и предметы, замкнутые на меня, на ощущения, со своими отношениями ко мне. В основном это семья и друзья.

Третий круг: люди и предметы из сферы труда и периодических соприкосновений.

Еще дальше — четвертый круг: «общество» (массы и фигуры), мое место в нем.

Наконец, последний круг — мир информации и идей, беспредельный по широте и глубине, с собственными дорожками в нем.

Удельный вес каждого «мира» в мыслях очень разный: от ничтожного до всепоглощающего. Зависит он от типа личности, образования, а главное — от включенности в процессы того или иного круга. Каждый из них имеет свою «толщину» — по значимости в мышлении данного человека. И еще — по субъективной окраске чувств и ощущений — от радостных до пронзительно страдальческих.

Все это в полной мере относится и ко мне. Я находился в очень узком мире, когда 26 мая часов в 11 вечера мы достигли цели, городка Бад-Ойнхаузен. Он совсем маленький, с одно- и двухэтажными домами. Да, маленький — но 4000 операций в год на открытом сердце!..

Медсестра уложила меня в постель. Поспать бы после дороги. Но пришла врач, и начались расспросы о моей болезни. Катя отлично говорит по-английски, чуть-чуть — по-немецки. У Толи хуже английский, но лучше немецкий. Обо мне речи нет — читаю по-английски, могу мысленно сконструировать фразу, но — ни понять речь, ни произнести…

Дома я заготовил выписку из истории болезни, с анализами, ее перевели на английский, но врач не стала в нее вникать, а спрашивала по своему вопроснику — не очень много, но все важное.

Вся среда прошла в обследованиях. Понял, что значит немецкая организация. Здание клиники двухэтажное, не так, чтобы очень большое. Меня возили на коляске — с поворотами, с подъемами на лифтах… Смотрел по сторонам: на стенах современные картины, очень хорошие. Кабинеты с аппаратурой — небольшие. Сами аппараты не поражают, подобное есть и у нас, только похуже.

Зато поражает персонал. Все или идут быстрыми шагами или что-то делают. Не сидят и не болтают. Для каждого больного — свой порядок следования по кабинетам. Расчет по минутам.

Меня возили по кабинетам до и после обеда. Схема обследования примерно такая же, как и у нас, но здесь немного шире и несомненно — тщательнее. Но у нас на это уходит неделя или больше, а здесь — один день.

Странное равнодушие не покидало…

Обследование выявило очень тяжелое поражение сердца: миокарда коронаров, особенно — аортального клапана. Катя боялась, что мне из-за этого откажут в операции.

Вопрос об операции меня тоже беспокоил, но как-то глухо. Риска я не боялся: лучше умереть здесь, чем тяжко угасать дома от одышки. Этот вопрос я рассматривал применительно к страданиям жены Лиды и Кати: пусть лучше привезут в гробу. У них тогда не будет времени для переживаний.

Катя от меня не отходила, показывая образец дочерней любви, организованности и… силы. Мне было ясно, что именно ее энергии я обязан выпавшему шансу на спасение.

…Четверг предполагался спокойным. Дело за профессором Кёрфером: он вернется из поездки к пятнице. Врачи приходили, смотрели, я лежал в постели и тяжело дышал с кислородом. Около полудня Катя сообщила, что врачи находят мое состояние угрожающим жизни. Ждать еще сутки — опасно. Спрашивают: не возражаю ли я, чтобы экстренно прооперировал ближайший заместитель Кёрфера.

Начали готовить к срочной операции. Ввели лекарства.

На каждом столе хирург делает три операции в день, они заранее расписаны. Для меня место нашли в третью очередь, это примерно в 3 — 4 часа. Но вот уже и семь вечера, а меня не берут. Я лежу в забытьи, но мои сопровождающие беспокоятся. Разбудили меня: пришел доктор и сообщил, что в ходе дневных операций возникли осложнения и операции затягиваются. Конечно, здесь оперируют круглые сутки. Однако им не хотелось бы после этих дневных осложнений… Не лучше ли все же подождать до утра, когда приедет шеф? За мной будут тщательно смотреть, а операцию при необходимости можно начать в любой час…

Мне было все равно.

Утром в 7 часов в сопровождении свиты пришел Кёрфер.

У меня нет таланта подобрать слова, чтобы они соответствовали мощи этого человека. Одно скажу: вот таким должен быть хирург! Крупный мужчина средних лет с оптимизмом на лице, крепким рукопожатием, бодрыми, убеждающими словами и тоном.

Коротко обсудили вопрос о типе клапана: механический (пластинка из специального сплава) или биологический — из живой ткани. У меня против последних было старое, двадцатилетней давности предубеждение (пробовали — неудачно), но Кёрфер легко меня переубедил:

— Теперь другие клапаны! Пять лет стопроцентной гарантии и еще сколько-то лет дольше этого срока. Всем пожилым людям вшиваем биологические протезы.

— Значит, так и мне…

Мелькнула мысль: «Пять лет… Зачем они тебе? Клапан старость не остановит…» Но умирание может облегчить!

…Об операции ничего не помню. Один укол — провалился и проснулся, когда Толя окликнул:

— Уже все сделано!

— Не может быть!

Я и теперь не вспомню: удалена ли была уже трубка из трахеи? Наверное, удалена, потому что уже говорил и не помню дыхания через трубку и саму процедуру удаления. Как хирург я не переставал удивляться: какой класс!

Потом мне Толя рассказал об операции — он ассистировал, все видел и многое щупал руками. Оперировали три часа, заменили аортальный клапан, он был в ужасном состоянии — исковерканный отложениями кальция костной плотности, со сложным отверстием.

Не посмел спросить, что влияло на прогрессирование порока: от нагрузок? От основного воспалительного процесса? Ах, какая разница! Продолжение эксперимента придется планировать заново… Вот только зачем? Старикам после восьмидесяти он явно не нужен, а уж после восьмидесятипяти… О Боге нужно думать! Но, увы! Бога в душе все равно не нашел…

Кёрфер зашел в палату в тот же вечер: все так же излучающий оптимизм и уверенность. Не помню его слов, но отвечать на них можно было только одно:

— Все в порядке! Спасибо!

Меня поместили в реанимацию, в двухместную палату, как всех.

Боже мой! Сколькими проводами и трубочками было опутано мое тело. Не буду перечислять, да и многих не помню.

Мысли были замкнуты пределами «первого мира» — ощущениями тела и людьми, что двигались перед глазами. Главная забота — помочиться в «утку», выбрать позу, чтобы меньше болело, впрочем — вполне терпимо… Но дышать стало легче, чем дома, а стенокардия исчезла совершенно.

Чувство равнодушия к жизни не покидало меня, и профессиональные интересы «третьего круга» не возникали…

Кёрфер делал обход каждый день и в полном смысле слова излучал уверенность. Я сравнивал его с самим собой в прошлом. «Нет, Амосов, тебе до него было далеко…» Я привык оценивать и уважать хирургов исключительно по числу операций и результатам.

Как коллегу меня держали в палате интенсивного наблюдения на день дольше. Потом перевели в отделение с менее строгим режимом. Вот в нем и разыгралась драма страдания в моем «первом (телесном) мире», самая сильная за всю мою жизнь.

У меня нет таланта описывать страдания. Поэтому я лишь перечислю факты. При всем моем глубочайшем уважении к клинике, они все же допустили ошибку: рано удалили катетер и не проверили потом, работает ли мочевой пузырь. А он работал очень плохо, совсем потерял способность опорожняться, переполнился свыше меры, предъявлял свои жестокие требования — и все без результата. Каждые 5 — 10 минут нужно проситься в уборную, чтобы кто-то отключал провода и тянул монитор, поддерживал меня самого. А рези внизу живота нестерпимые… Не испытавшему не понять.

На третий день мучений, когда не удалось вызвать сестру и не было Кати, я встал, схватил с полки монитор и двинулся… Уже не знаю, что я хотел, но потерял сознание и очнулся уже на кровати, когда вокруг хлопотали сестры. Получил множественные ушибы, огромный кровоподтек вокруг глаза, травму бедра, которая отозвалась спустя две недели…

Я уже не мог вставать на каждый позыв, и мне привязали… смешно сказать: памперс! И тут — похвастаю! Я наконец догадался пощупать свой живот — и все стало ясно. (Амосов! Не обвиняй других в незнании или невнимании! Ты, академик-хирург, должен был определить все в самом начале и попросить поставить катетер! Нет, ты по-глупому терпел три дня. Идиот.)

Катя вызвала врача. Дежурный пытался поставить катетер, неудачно, еще несколько часов страданий, пока пришел консультант-уролог. Запомнился: бравый мужчина с волевым лицом. Не снимая спортивной куртки, пощупал живот. Расстегнул сумку, достал катетер в стерильной упаковке, ловко надел резиновые перчатки… Я оглянуться не успел, как уже все было сделано.

C этого момента жизнь повернулась ко мне другим лицом. Единственное желание — «умереть немедленно»… нет, не исчезло, но как-то поблекло. Да, умереть, но можно еще и подождать, посмотреть, как будет работать отремонтированное сердце. Один из врачей сказал Кате, что реабилитация длится от трех до шести месяцев. А тут еще перспектива операции на простате… Именно от нее возникло осложнение с пузырем. Нет, будущее печально… Но уж очень неприятно было умирать, задыхаясь. Этого-то, может быть, теперь не будет.

Кёрфер заходил почти каждый день, ободрял. Понемножку «второй и третий миры» входили в круг внимания и мыслей. Стал интересоваться окружающими, организацией работы. Это второе после реанимации отделение не было столь привилегированным, но обслуживание все равно было отличным. Вся организация рассчитана на несколько дней перед выпиской: домой или в реабилитационный центр, развернутый в городе. Там с выздоравливающими много занимались.

Интересны сведения о возрасте пациентов (есть данные за 1994 г.). До 50 лет — 6,5 %; 50 — 59 — 26%; 60 — 69 — 40,5%; 70 — 79 — 24% и выше 80 — 3%. Доля стариков возрастает год от года…

У меня до сих пор не укладывается в сознании понятие «сложная операция на сердце с гарантией успеха 95 — 98 %». Но похоже, что это — факт. «Кёрфер это может». Высокий класс стоит денег… Но ведь так во всем: качество — самый дорогой товар. У нас тоже успешно делают такие операции, стоят они в 5 — 7 раз дешевле (не считая «подарков», о которых я там не слыхал). Но увы! Мы оперируем без гарантии, только до 65 лет, и со значительными ограничениями по тяжести поражения.

17 июня, через 19 дней после операции, мы отбыли домой…

Началась домашняя жизнь.

После первой недели благополучия, когда я уже тренировался в ходьбе по коридору (снова мне говорили, что «слишком»), начались странные осложнения. Например, кровоизлияние (гематома) в область левого тазобедренного сустава, видимо, на месте ушиба при падении. Затем повысилась температура, самочувствие ухудшилось, две недели получал антибиотики и гормоны… Стало лучше, потом снова хуже… И так далее.

Поэтому, когда я сейчас пишу в середине августа, я еще совсем не «на коне». Но эксперимент все же продолжается: в три приема делаю 1000 движений гимнастики, еще 200 с очень легонькой гантелькой. Болит голова, много других мелочей… Но сижу за компьютером по несколько часов, потому что не могу не работать.

Тем не менее значительных сомнений в будущем улучшении у меня нет и эксперимент — жизнь — продолжается. Кажется, я уже немного отошел от «мира тела», острота неприятных ощущений прошла, и я уже заглядываюсь на «мир идей». Такая уж выработалась привычка — использовать каждую минуту все для того же главного: думания.

Впрочем, зачем загадывать? К сожалению, пока появляются все новые осложнения и в любой момент может что-нибудь случиться в самом низшем моем телесном мире, и снова я захочу только одного: умереть!

Молодым и здоровым не нужно пугаться таких фраз — это прерогатива больных стариков, когда биологическая сила жизни уже иссякла и живет только разум. Но он не может побороть физические страдания. Это преодоление тоже доступно только молодым.

Поэтому, господа читатели, не бойтесь жизни. Она прекрасна! Вот только теперь стало сомнительно для меня, стоит ли доживать до глубокой старости.

Все это я рассказал потому, что давал интервью и позволял журналистам писать о своем эксперименте. Поэтому я просто обязан сказать читателям: «Мой эксперимент не закончен!»

Что касается моего личного опыта, то ему уже четыре с половиной года. Нет, я и сейчас не отказываюсь от идеи — удлинить активную жизнь через значительные физические упражнения. Но дозировку нагрузок следует уменьшать с возрастом. Например, после семидесяти достаточно быстро ходить, а не бегать, гимнастикой заниматься не долее 1 — 2 часов в день, делая примерно до 2000 движений в 3 — 4 приема. Гантели? До 2 — 3 кг — очень полезны, примерно 100 — 200 движений с интервалами.Важнейшие условия успеха для стариков — здоровое сердце и нормальное кровяное давление.Еще одно важное условие — у старика должно быть дело, которое его увлекает, или личные обязательства перед людьми. Чтобы была цель в жизни, а не только чтобы жить подольше. ЭТО ГЛАВНОЕ!

Последние страницы из дневника женщины — Википедия

«Последние страницы из дневника женщины» — повесть В. Я. Брюсова, впервые опубликованная в журнале «Русская мысль», 1910^[1], и позднее вошедшая в книгу «Ночи и дни. Вторая книга рассказов и драматических сцен», — М., 1913, стр. 1 — 59^[2].

Содержание

Муж молодой женщины, автора дневника, был найден убитым в кабинете. Героиня пытается продолжить привычную жизнь, балансируя между двумя любовниками, однако её вдовство и свобода только усложняют их отношения. Один из любовников признается в убийстве мужа, другой кончает с собой, не вынеся сознания, что боготворимая им женщина делит свою благосклонность между ним и его соперником. В конце повести измученная всем произошедшим героиня уезжает на юг Франции в обществе сестры, ставшей её возлюбленной.

Персонажи

Наталья Глебовна (Nathalie) — главная героиня повести, молодая женщина. От её лица ведётся повествование.
Виктор Валерианович, супруг Натальи Глебовны. 15 сентября был найден убитым в своём кабинете.

Модест Никандрович Илецкий, художник. Любовник Натальи.
Володя, студент. Любовник Натальи.
Maman, мать Натальи, в первую очередь озабоченная её материальным благосостоянием и положением в обществе.
Лидочка, восемнадцатилетняя сестра Натальи, влюбленная в неё.
Глаша, прислуга, любовница Илецкого.
Хмылёв, дядька Глаши. Шантажист.

Критика

[3] С другой стороны, Е. Колтоновская сочла что образ — искусственен и противоречив, а характерное для героини спокойствие — результат того, что Брюсов наделил её собственной (мужской) психологией^[4]. Об аналогичном растворении автора в героине писал и К. Бальмонт: «Ай-ай, ах-ах, ой-ой, мне больно. Где же Валерий Брюсов? Или его больше нет?»^[5].

И. Александровский^[6] видел связь сюжета с делом Марии Николаевны Тарновской, чей жених, застраховавший свою жизнь в полмиллиона франков в её пользу, был убит её любовником, юношей Наумовым. Вдохновителями убийства были сама Тарновская и второй её любовник, адвокат Донат Прилуков. Сам Брюсов подобного сходства не видел

[7].

Другие критики отмечали, что в повести сочетаются «классическая строгость языка, искусное распределение повествовательного материала и внешняя занимательность фабулы»^[8], что в ней «сказалось уменье Валерия Брюсова художественно-четкими штрихами рисовать интересные по концепции образы»^[9] и обращали внимание на «совершенство формы, на её чрезвычайно отчетливый рисунок, обилие подробностей, строго подобранных для того, чтобы сосредоточить внимание читателя на одном пункте, и сильно отчеканенный язык. Это — реализм в лучшем смысле слова»^[10].

Издания

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Русская мысль» : Ж. — 1910. — Т. 12, № I. — С. 3-25.

Номер журнала «Русская мысль», в котором была опубликована повесть подвергся аресту по обвинению в безнравственности^[2]. Сам Брюсов с подобной оценкой «Последних страниц» не соглашался: «Все последние романы Арцыбашева, Каменского и всех, иже с ними, а частью также и Куприна, переполнены такими сценами, перед которыми моя повесть — верх скромности и целомудренности»^[11] Судебное преследование вскоре было прекращено^[2]. Критик С. А. Венгеров, разбирая повесть в статье «Литературные настроения 1910 года», писал, что Брюсов «и прежде в эпоху „дерзаний“ и всяческой разнузданности был чрезвычайно силен тем, что о самых скользких сюжетах умел говорить просто и без подмигивания»

[10].

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Ночи и дни. Вторая книга рассказов и драматических сцен» : Сб. — М.: Скорпион, 1913. — С. 1-59. Целью сборника было «…всмотреться в особенности психологии женской души»^[12].

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Повести и рассказы» : Сб. — М.: Советская Россия, 1983.

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Избранная проза» Вступ. статья А.Лаврова. Сост. и коммент. С.Никоненко. Серия «Классическая библиотека Современника» : Сб. — М.: Современник, 1989.

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Последние страницы из дневника женщины» : Сб. — М.: Малое изд. предприятие «Горизонт», 1991. ^[13]

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Последние страницы из дневника женщины» : Сб. — М.: Росмэн-Пресс, 2002. — С. 27-110. ISBN 5-353-00591-0^[14]

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Русская эротическая проза» : Сб. — Продолжение Жизни, 2003. — С. 453-500. ISBN 5-94730-023-0^[15]

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Огненный ангел» : Сб. — М.: Эксмо, 2007. — С. 427-488. ISBN 978-5-699-19657-9^[16]

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины // «Моцарт» : Сб. — М.: Эксмо, 2008. — С. 493-547. ISBN 978-5-699-26322-6^[17]

Аудиокниги

Брюсов, В. Я. Последние страницы из дневника женщины. — М.: Вира-М, 2005. Исполнитель: Олег Федоров, общее время звучания: 2 часа 35 минут^[18].

Брюсов, В. Я. Рассказы. — Союз, 2006.^[19].

Переводы

На немецкий язык

Brjussow, Valeri. Die letzten Seiten aus dem Tagebuch einer Frau // «Nur der Morgen der Liebe ist schön. Erzählungen und zwei Dramen.» Перевод на немецкий Мартгит Бреуэр, с послесловием Клауса Штадтке и иллюстрациями Гюнтера Бёттгера : Сб. — Berlin: Rütten & Loening, 1987.

На французский язык

Brioussov, Valéry. Dernières pages du journal intime d’une femme = Последние страницы дневника женщины / Пер. Mireille Robin. — Aix-en-Provence: Alinéa, 1991. — 110 p. — (Novella).^[20]
Brioussov, Valéry. Dernières pages du journal d’une femme = Последние страницы дневника женщины / Пер. Anne F. Masurel, вступление — Andreï Makine. — Paris: Mercure de France, 1997. — 128 p. — (Bleue).^[21]

Постановки

В 1990 году Василий Панин экранизировал «Последние страницы…» под названием «Захочу — полюблю». В роли Nathalie снялась Вера Сотникова^[22]. По мнению критика Ирины Гращенковой, режиссёр прочёл повесть «как мелодраму бульварного пошиба (богема, революционеры, сёстры-любовницы)»^[23], а Александр Фёдоров оценил фильм как провал, поскольку

…ни один из занятых в фильме «Захочу — полюблю» актёров так и не смог добиться естественности в игре, в ощущении своего соответствия тогдашней эпохе.
— Фёдоров, А. Провал (рус.) // «Мнения» : Ж. — 1991. — № 3. — С. 43-44.

Четырьмя годами позднее по мотивам повести вышел российско-французский фильм «Исповедь незнакомцу» (фр. Confidences à un inconnu, англ. Secrets Shared with a Stranger) с Сандрин Боннер^[24]. Мнения о фильме разделились^[25].

8 октября 2004 года в «Театре на Покровке» состоялась премьера поставленной Андреем Максимовым инсценировки повести. В главной роли — Наталья Гребёнкина^[26]. По мнению режиссёра, зритель принимает спектакль замечательно, в то время как критика «либо молчит, либо издевается…»^[27].

Примечания

↑ N 12, отд. I, стр. 3 — 25
↑ ¹ ² ³ Гречишкин, С. С., Лавров, А. В. Последние страницы из дневника женщины. Примечания к повести // Брюсов, В. Я.. — Москва: «Советская Россия», 1983. — С. 349-354.
↑ Закржевский А. Карамазовщина. Психологические параллели. Киев, 1912, с. 27 Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983
↑ Колтоновская Е. А. Критические этюды. СПб. 1912. С.182-184. Цит. по М. В. Михайлова, «В. Я. Брюсов о женщине (анализ гендерной проблематики творчества)»
↑ Литературное наследство. Т.98. Кн.1. С.226. Цит. по М. В. Михайлова, «В. Я. Брюсов о женщине (анализ гендерной проблематики творчества)»
↑ «Записки. Покушение с негодными средствами», Одесский листок, 1910, N 294, 22 декабря. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983

↑ Письмо П. Б. Струве от 9 января 1911 г., Литературный архив, вып. 5, с. 317. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983
↑ Русская молва, 1913, N 130, 23 апреля. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983
↑ Жатва. Журнал литературы, кн. I. M., 1912, с. 217, 222; подпись: А. Бартенев. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983
↑ ¹ ² Венгеров, С. А. «Литературные настроения 1910 года», Русские ведомости, 1911, N 14, 19 января. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983

↑ Письмо Брюсова к П. Б. Струве от 21 ноября 1910 года, опубликовано в Литературном архиве, вып. 5. М. — Л., 1960, с. 302. Цит. по Валерий Брюсов. Повести и рассказы. «Советская Россия», М., 1983
↑ В. Я. Брюсов, «Ночи и дни. Вторая книга рассказов и драматических сцен», — М., 1913, Предисловие.
↑ Валерий Брюсов «Последние страницы из дневника женщины»
↑ Валерий Брюсов. «Последние страницы из дневника женщины». Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ Валерий Брюсов. «Русская эротическая проза». Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ Валерий Брюсов. «Огненный ангел». Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ Валерий Брюсов. «Моцарт». Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ В. Я. Брюсов «Последние страницы из дневника женщины» (аудиокнига MP3). Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ В. Я. Брюсов «Рассказы» (аудиокнига MP3). Ozon.ru. Проверено 4 декабря 2010.
↑ Dernières pages du journal intime d’une femme
↑ Dernières pages du journal d’une femme
↑ Информация о фильме «Захочу — полюблю». Проверено 10 ноября 2010. Архивировано 4 июля 2012 года.
↑ Гращенкова И. Н. Кино Серебряного века: русский кинематограф 10-х годов и кинематограф русского послеоктябрьского зарубежья 20-х годов. — М.: Издательство А. А. Можаева, 2005. — 432 с. — (Кино моей Родины). — ISBN 5-85302-404-3.
↑ Secrets Shared with a Stranger (англ.). Проверено 10 ноября 2010. Архивировано 4 июля 2012 года.
↑ [1] (англ.) // Film Journal. — 1995. — Vol. 98, no. 7-12.
↑ Спектакли «Последние страницы из дневника женщины». Проверено 10 ноября 2010. Архивировано 4 июля 2012 года.
↑ Максимов, А. Меня убили критики (рус.) // АиФ Москва. — 2005. — № 04 (602).

Ссылки

Страницы из дневника Гравити фолз 1, 2, 3 на русском

Приветствую вас, дорогие друзья! С вами Blogger Tiger. И мой подробный мастер класс о том как сделать дневник Диппера из Гравити Фолз своими руками.

В нём вы увидите подробную инструкцию по изготовлению дневника, а также все материалы и все размеры деталей, необходимые для его создания.

Кто ещё не в теме – это именно тот дневник с тайнами, благодаря которому главный герой Диппер узнаёт о самых невероятных странностях, затаившихся в городке Гравити Фолс штата Орегон в США. Самое забавное что таких дневников существует целых 3 и та технология, которую я использовал при изготовлении, подходит ко всем трём частям. Различается только внутреннее содержание страниц.

Особо хочу отметить тот факт, что мной были использованы материалы, которые есть практически у каждого в доме. …Ну а если каких то не найдётся, то вам поможет ближайший магазин канцелярских товаров.

И, конечно же, видео для тех, кто его не видел на моём канале

[alert-download]

А здесь начинается игра «SSS» Собери Себе Страницы:

Ссылка на все страницы

Страницы дневника из Гравити Фолз 4 – … скоро здесь появится))[/alert-download]

А теперь приступим к изготовлению. Я опишу количество материала для изготовления одного дневника Диппера из Гравити Фолс. Если вы будете делать все части, то смело умножайте всё это на 3, а то и больше — для подарков. Начнём:

Для этого нам понадобится:

Клей ПВА
Клей «Момент» (или любой другой эластичный, клеющий бумагу)
Канцелярский двухсторонний скотч (есть в канцелярских магазинах в неограниченном количестве)
Любой мягкий материал толщиной – 1-2 мм. (я использовал тряпку для мытья полов))…он придаёт объём обложке, но можно вообще без него)
Картон (может быть любой толщины, по вашему желанию. Это будет обложка для дневника, а так же рука и уголки. Я использовал 1,2 мм .)
2 листа формата А-4 плотной бумаги для форзацев (я использовал цветную 160 г/м2, это в 2 раза толще обычной SvetoCopy 80 г/м2, но можно и обычную)
12 листов обычной бумаги 80 г/м2 , А 4, типа SvetoCopy (они нужны для личных записей, поэтому их количество может быть любым – смотря сколько записывать планируете)
Двухсторонняя фотобумага А-4 (толщину листов сами выбирайте – это будут сами страницы под распечатку. Они могут быть по толще и по тоньше, кому как нравится. Не обязательно использовать фотобумагу, можно и обычную, но тогда придётся искать лазерный принтер и дороже обойдётся, зато качественней. Количество листов посчитайте сами, в зависимости от того сколько их сможете найти, но не забывайте учитывать, что на один лист формата А-4 помещается четыре страницы. Мы их будем складывать пополам. Это очень важно!
Нитки (чтобы сшить страницы. Самые обычные нитки, но можно и специальные для переплёта)
Марля или бинт (длинной 21 см. чтобы скрепить книжный блок)
Бумвинил (это материал, в который мы обвернём обложку и придадим красивый вид дневникам. Не бойтесь этого названия, потому что он встречается на многих общих тетрадях. Именно с них я его снял, идеально подходит по размерам. Только нужно выбрать бухгалтерскую большую конторскую тетрадь, чтобы в развороте она была больше чем формат А-4 на несколько см. – на заворот очень нужны эти см.)
Самоклеющаяся плёнка 15х20 см. (цвет золото, можно и любой другой, какой понравится или какой найдёте. Покрасить краской тоже реально…тогда плёнка не нужна)
Самоклеющаяся бумага 5х5 см. (цифра на руке с номером дневника)
Увеличительное стекло (я снял его со старого бинокля, а также видел в продаже в канцелярских магазинах. Это будет лупа)
Верёвочка и нитки для кисточки (выбирайте какие больше понравятся. У меня капроновые. Это закладка для дневника)

Из инструментов понадобятся:

Нож канцелярский
Линейка (желательно металлическая)
Маркер или фломастер чёрного цвета
Зажимы для бумаги или хотя бы прищепки как у меня))
Тряпочка чтобы вытирать клей
Кисточка чтобы наносить клей
Простой карандаш, чтобы делать разметку
Иголка для прокола, и сшивки страниц

Теперь, когда все материалы и инструменты находятся под рукой можно приступать к изготовлению всех необходимых деталей.

Итак:

Бумвинил (кожа, кожзаменитель, ткань) – вырезаем размер – 30 х 40 см., количество – 1 шт.

Картон — размер – 22 х 15 см. – 2 шт., толщина 1-2 мм.

Картон – размер – 1,2 х 22 см. -1 шт.

Любой мягкий материал – размер 22 х 15 см. – 2 шт., толщина 1-2 мм.

Картон – вырезаем руку и уголки по шаблону, толщина 1-2 мм., приклеиваем золотую плёнку и снова обрезаем плёнку по шаблону готовой руки и уголков. Здесь важно не перепутать лицевую сторону деталей. Обратите на это внимание! Цифра на руке вырезается из самоклеющейся бумаги и красится маркером в чёрный цвет. Вместо картона можно использовать пластик или метал.

Кисточка изготавливается очень просто: берём имеющиеся нитки и верёвочку, наматываем нитки на свою ладонь (чем больше намотаете, тем пушистей получится кисточка, но слишком много тоже не хорошо – бубончик получится). Затем снимаем с ладони и в середине намотки привязываем на узел верёвочку. Сгибаем намотку пополам и завязываем ещё один узел у основания привязанной верёвочки. Всё готово! Осталось только ножницами разрезать все петли на конце кисточки.

С лупой тоже ничего сложного: вырезаем из мягкого картона полоску шириной 5 мм. И длиной. равной длине окружности вашей линзы. Наносим на неё золотую плёнку с обеих сторон. Приклеиваем линзу по центру полоски (клей наносится на край линзы очень аккуратно). Затем приклеивается верёвочка в место стыка полоски и обматывается у основания – это будет ручкой лупы.

Конверт – думаю не нужно объяснять как сделать, справится даже маленький ребёнок. Его размер 13 см в ширину и 11 см в высоту. Он нужен для дневника № 3. В нём будет зашифрованная страница.

Все детали готовы!

Приступаем к сборке:

Шаг № 1. Сборка книжного блока

Для начала нужно взять файлы страниц и разложить их перед печатью следующим образом:

Схема раскладки № 1. Для двухсторонней фотобумаги с плотными страницами! 110 – 160 гр/м2. Это очень важно! Повлияет на аккуратный внешний вид дневника. Складывать и сшивать их будем по 2 листа. Печатается на цветном струйном принтере.

Страницы дневника №1

Страницы дневника №2

Страницы дневника №3

Схема раскладки № 2. Для обычной бумаги 80 гр./м2 типа SvetoCopy для печати на лазерном принтере. Складывать и сшивать их нужно по 4 листа.

Схема раскладки № 3. Для обычной бумаги 80 гр/м2 типа SvetoCopy для печати на лазерном принтере и придания старости страницам при помощи обычной заварки чая или кофе. Складываем и сшиваем их по 4 листа.

Отдаём на печать файлы и забираем готовые листы. Так как у меня сдох цветной принтер я воспользовался услугами распечатки текстов и фотографий в ближайшем магазине, у нас в городе таких предостаточно, думаю и в вашем найдутся. Они же разложили мне страницы как надо, я лишь показал им схему раскладки. Сделали это бесплатно,…. видимо обрадовались большому заказу)). Важно!!! Попросить, чтобы напечатали без полей, — 5 мм., которые оставляет принтер на бумаге во время печати по периметру. Печатники это должны знать, нужно лишь выставить простые настройки.

После того как у нас появились страницы, сгибаем их пополам очень аккуратно. Сперва совмещаем кончики страниц, а затем делаем сгиб.

Совмещаем их по 2 или по 4 листа, вкладывая один лист в другой и формируя тетрадки…

….И начинаем сшивать, предварительно проколов отверстия. Для удобства проколов рекомендую нарисовать вот такой шаблон. Получится быстрее и ровнее.

Не забудьте про чистые листы для личных записей. Их так же нужно собрать в тетрадки по 4 листа и сшить вместе с основными листами.

Существует несколько техник сшивания. Одну из них можно увидеть в моих видео. Каждая из них хороша. И можно даже сильно не заморачиваться в этом вопросе. Важно чтобы в итоге страницы очень плотно прилегали друг к другу, но в то же время не очень сильно, чтобы не получился «веер» из книжного блока. Нужно не перетянуть. Сшивайте столбиками как у меня – получится точно.

После сшивания тетрадок книжного блока места сгибов вместе с нитками нужно промазать клеем «Момент» или аналогичным и положить под пресс до полного высыхания. Или как сделал я – зажать зажимами или прищепками через какой-нибудь твердый материал: линейки, плотный картон и др.

Просохнувшему книжному блоку необходимо сделать подрезку с трёх сторон с помощью канцелярского ножа и металлической линейки, чтобы был симпатичный вид и дневник легко листался. Если нет уверенности в том, что сможете сделать подрезку ровно и аккуратно, лучше не делать её вообще! Подрезка вообще не понадобится, если тщательно совмещать углы при сгибании листов, делать проколы для сшивания точно по шаблону и ровно сбить все листы в стопку перед проклейкой или сделать её придётся только с одной стороны. Перед подрезкой приклеиваем форзацы к книжному блоку и закрепляем их марлей с помощью клея ПВА.

Книжный блок готов. Переходим ко второму шагу.

Шаг № 2. Изготавливаем обложку для дневника.

Приклеиваем мягкий материал к картону с помощью двухстороннего скотча и аналогичным образом к бумвинилу как на фото. Если не использовать мягкий материал, то всё это можно посадить на клей ПВА.

Далее делаем загибы бумвинила по всему периметру, обрезаем его на углах и приклеиваем на ПВА к картону обложки. Не забываем приклеивать третью деталь (корешок). См. фото. Расстояние между деталями 4-5 мм.

Даем подсохнуть… и наша обложка готова!

Шаг № 3. Совмещаем книжный блок с обложкой.

Для этого наносим клей ПВА на внутреннюю часть обложки. Ставим посередине наш книжный блок. Приклеиваем форзацы к обложке, вытираем остатки клея тряпочкой…и оп-ля… у нас вырисовывается дневник Диппера из Гравити Фолз.

Шаг № 4. Приклеиваем необходимую атрибутику к нашему дневнику.

На двухсторонний скотч или на клей «Момент», как вам будет угодно. Рука, уголки, кисточка и лупа должны находиться на своих местах.

Шаблон руки и уголков

Фото для внутренних страниц

….И конечно ссылки на страницы: (если не напрягает, не выходите из этих групп, можно отключить показ в ленте,…..а я скоро положу туда ещё некоторые «вкусняшки».)

Всем желаю удачи в изготовлении… И очень-очень-очень хочу увидеть на youtube.com что у вас получилось… Возможно вы сделаете оформление как то по другому, будет очень любопытно увидеть… И обязательно поставлю лайки, только дайте мне знать об этом.

В общем, с нетерпением жду ваших видеороликов.

Ваш друг, Blogger Tiger. ))

P.S. Конечно же, эти самодельные дневники отличаются от официального дневника Гравити Фолз 3. Ведь на официал существуют авторские права.

Но зато они на русском языке и обойдутся гораздо дешевле и плюс ещё кучу удовольствия от самостоятельного изготовления.))

5 интересных практик для ведения личного дневника

Ирина Балманжи

Личный дневник — это великолепный психотерапевт. Ему нет цены, если вам нужно разобраться в себе, сделать сложный выбор, справиться с эмоциями или найти решение какой-то проблемы. Заполняйте пустые страницы своими мыслями, описывайте события и людей, фантазируйте. Так вы сможете:

достичь вершин в самопознании,
научиться лучше понимать окружающих,
исцелиться от внутренней боли,
развить креативность,
повысить самооценку,
сформировать позитивный взгляд на жизнь.

Не верьте нам на слово, просто попробуйте! Если вы думаете, что вести дневник — это скучно, значит, вам неизвестны самые интересные практики. Делимся пятью классными методами, которые непременно стоит взять на заметку.

Диалог

Воображаемый разговор с кем-то или чем-то — невероятно полезная вещь. У вас может состояться диалог не только с человеком, но и с каким-нибудь предметом, эмоцией, ситуацией, персонажем из сна, работой, вашим собственным телом… Да практически с чем угодно! Например, психотерапевт Кэтлин Адамс беседовала со своей книгой:

«Я: Мы находимся на завершающем этапе.
Книга: Ты занимаешься прекрасной работой. Можешь гордиться собой.
Я: Удастся ли мне закончить тебя к понедельнику?
Книга: Я полагаю, что завершишь. Но на следующей неделе тебе надо начать лучше питаться и больше гулять. Ты забываешь о себе.
Я: Я так тебя люблю. Поговорим потом».

В любом случае вам уготованы неожиданные открытия и прозрения. Главное — довести разговор до конца. Даже если кажется, что больше обсуждать нечего, на всякий случай спросите оппонента: «Есть что-то еще?»

Придумайте яркий образ для собеседника. Это само по себе влияет на развитие диалога. Например, если представить горе в виде дикого зверя, застрявшего в капкане, то оно может вам сказать: «Поверь мне, я не хочу убивать тебя. Но чем больше меня накапливается в тебе, тем меньше там остается пространства для чего-либо другого. Выпусти меня! Дай мне уйти!»

Доверьтесь процессу. Записывайте ответы, которые приходят из вашего подсознания, даже если они кажутся странными. Ничего страшного, если поначалу вы будете чувствовать себя глупо, беседуя с большим пальцем левой ноги. Дискомфорт ощущается только в первое время, позже вы проникнитесь уважением к этому методу.

Эскизы образов

Описывайте знакомых людей и самого себя (черты характера, образ мышления, поведение). Метод очень пригодится, когда у вас возникнет конфликт с кем-нибудь, вы захотите лучше понять другого человека или пожелаете отчетливее увидеть разные стороны своей личности.

Даже описывая кого-то другого, вы, по сути, разбираетесь в себе. Когда вы любите или ненавидите какие-то качества в знакомом человеке, то, вероятнее всего, испытываете те же чувства к похожим чертам своего характера. Окружающие вас люди — это зеркала, в которых можно увидеть собственное отражение, если внимательно приглядеться.

Еще одно замечательное применение этого метода — создать эскиз своего образа с точки зрения кого-то другого. Возможно, того, с кем у вас непростые отношения. Как воспринимает вас этот человек? Что ему в вас нравится? Чем вы его раздражаете? Как вы встретились? Порой весьма полезно посмотреть на себя чужими глазами.

Благодаря практике «Эскизы образов» вы также можете лучше познакомиться с собственными субличностями (Перфекционист, Комедиант, Герой, Супермама, Вамп, Послушная дочь, Беспомощная женщина, Кормилец, Казанова, Рыцарь в доспехах и так далее). Очень важно узнать себя с разных сторон, чтобы приблизиться к более глубокому пониманию своего «я».

Описывая одну из своих субличностей, дайте ей имя и персонифицируйте ее, как в следующем примере:

«Горго — трескучее, фырчащее существо. Он внезапно выглядывает из-за двери и смотрит, как я испугалась. Он показывает мне свой красный язык и при этом, фыркая, прыгает вверх и вниз. Его жизнь заключается в том, чтобы забавляться, веселиться, дурачиться, подлавливать тех, кто слишком умничает или зазнается. Он дарит мне возможность смеяться и играть. Я обращаюсь к нему в своей внутренней жизни, когда слишком погружаюсь в переживания или мне нужно обрести спокойствие…»

Списки из 100 пунктов

Дневниковые списки отлично помогают, когда нужно выявить проблемы и причины, проникнуть за пределы очевидного, обнаружить то, что скрывается в подсознании, разобраться в своих желаниях и страхах или придумать нестандартное решение.

Пунктов должно быть именно сто. Если вы позволите себе не обращать внимания на повторы, грамотность, логику и почерк, то вам хватит получаса, чтобы завершить дело. Тему можно выбрать абсолютно любую:

— сто вещей, которые мне надо (я хочу) сделать;
— сто моих страхов;
— сто вещей, которые мне нравятся (не нравятся) в себе;
— сто вещей, которые вызывают у меня стресс;
— сто вещей, которых мне недостает;
— сто причин вступать (не вступать) в брак;
— сто идей для моего бизнеса;
— сто важных вещей, на которые у меня не хватает времени;
— сто отвлекающих факторов;
— сто моих способов помочь другим…

Когда выберете тему, начинайте писать все, что придет в голову, и настолько быстро, насколько способны. Не думайте слишком долго и не делайте перерывов, пока не дойдете до последнего пункта. Ничего страшного, если в списке окажутся повторы, — их наличие может означать, что какая-то идея для вас особенно важна.

Когда справитесь, проанализируйте список. Постарайтесь выделить основные темы и объединить все пункты в 4-6 категорий. Если у вас ровно сто записей, вы автоматически получите процентное соотношение. Вас ждут любопытные открытия. Например, вы можете выяснить, что 45% ваших стрессов спровоцированы откладыванием работы на потом.

Обратите особое внимание на последнюю треть списка — это то место, где ваше подсознание может разгуляться. И именно там зачастую оказывается самая ценная информация.

Неотправленные письма

Этот метод позволяет привести мысли в порядок, разобраться в своих чувствах и без последствий выплеснуть негативные эмоции. Вся хитрость таких писем заключается в одной фразе: «Не вздумайте их отправлять!» Прибегая к этой практике, вы можете высказываться свободно, без риска или страха обидеть кого-либо.

В отличие от диалогов, неотправленные письма — это одностороннее общение. Оно дает возможность выразить все — и при этом вас никто не прервет и не скажет ничего в ответ.

Попробуйте создавать неотправленные письма для тех, кто буквально бесит вас. Выплесните все наружу. Пишите самые невероятные грубости, какие только можете вообразить и которые в действительности никогда бы себе не позволили.

Потом можно выдернуть страницу из дневника и разорвать письмо. Или сжечь, разодрать зубами, растоптать. Позвольте себе поворчать (или покричать во весь голос), пока всем этим занимаетесь. Отведите душу, и вы сразу почувствуете облегчение или рухнете на пол от смеха.

Неотправленные письма — это еще и отличный способ положить конец взаимоотношениям. Если вас тревожит чувство незавершенности, напишите тем, кто вас оставил или кого покинули вы сами. Выскажите все, что эти люди, по-вашему, должны от вас услышать. Можете также адресовать послания умершему человеку, чтобы было легче пережить потерю.

Анализ сновидений

Между снами (даже самыми абсурдными) и дневной жизнью всегда есть какая-то взаимосвязь. Сновидческие образы могут дать ценную информацию о вашем внутреннем мире, чувствах, страхах, желаниях, нерешенных проблемах.

Прислушивайтесь к голосу своего подсознания. Одни сновидения указывают путь к внутреннему росту. Другие помогают разобраться в трудных ситуациях, взаимоотношениях, чертах характера, требующих внимания. А иногда сны могут подвести вас к принятию решений, которые изменят вашу жизнь.

Сны неуловимы и легко ускользают. Чтобы они не забывались, держите блокнот, ручку и маленький фонарик на прикроватной тумбочке. Проснувшись, не вскакивайте сразу же с постели, а постарайтесь припомнить сон, не меняя положения. Запишите все, что придет на память: фрагмент, символ, эпизод, чувство, настроение, образ. Подумайте, какое отношение это имеет к вам и вашей жизни.

Вся прелесть работы со сновидениями заключается в том, что здесь не бывает «правильных» или «неправильных» интерпретаций. Любое толкование сна «правильно», если оно вам подходит.

Что еще нужно знать о ведении дневника?

В книге «Дневник как путь к себе» психотерапевт Кэтлин Адамс описывает множество других интересных практик: «Поток сознания», «Капсула времени», «Объединение в кластеры», «Ступени-опоры», «Перспективы», «Темы дня»… Все они так или иначе способствуют самопознанию и личному развитию.

Вы можете создать в своем дневнике разделы для каждой из этих практик. Или завести отдельные блокноты. Тогда диалоги будут собраны в одном месте, сны — в другом, а хроника событий — в третьем. Но можете просто записывать все подряд. Строгих правил нет. Главное, чтобы вам было удобно. Еще несколько рекомендаций напоследок:

датируйте каждую запись;
не беспокойтесь о грамотности и аккуратности;
пишите быстро;
не пытайтесь обмануть себя, рассказывайте сразу всю правду;
фантазируйте и мечтайте;
рисуйте;
описывайте незначительные моменты, которые вас порадовали или удивили;
играйте, плачьте, дурачьтесь, ругайтесь, веселитесь;
не стесняйтесь писать бессмыслицу;
не заставляйте себя писать, если нет настроения;
надежно прячьте дневник от посторонних.

Обложка поста отсюда