Гробница легендарного основателя Рима — Ромула оказалась пустой
20 апреля 2020 г. Историк
По одной из версий Ромул в конце своей жизни и царствования был убит недовольными сенаторами, а тело его разрублено на куски.
В феврале 2020 года археологи сообщили, что по всей вероятности обнаружили гробницу легендарного основателя Рима. Или что-то, что древние римляне считали таковой.
3-Д изображение со сканера, отмечающее месторасположение гробницы Ромула (желтым цветом). Могила находится прямо под ступенями входа в Курию Юлия. Источник: © Parco Colosseo
Подземная погребальная камера (гипогей) с саркофагом и круглым алтарным камнем находится прямо под Курией Юлия, зданием, где раньше заседал Римский сенат. Находку датируют VI в. до н. э., что согласуется со временем, в которое древние историки помещают легендарных братьев. Так, например, Плутарх и Тит Ливий считали, что близнецы родились в 771 г. до н. э.
Гробница находится поблизости от Черного камня — древнего капища, построенного римлянами на месте убийства Ромула. Место это по поверьям проклято.
Содержимое гробницы первого римского царя: 1,4-метровый пустой саркофаг и алтарь для жертвоприношений. Источник: Andrew Medichini/AP
Пустой саркофаг длиной 1,4 метра сделан из легкого вулканического туфа, который добывали прямо здесь на склонах Капитолийского холма. Из того же материала изготовлен алтарь для жертвоприношений, установленный почти вплотную к каменному гробу.
Что касается того, существовали ли вскормленные волчицей Ромул и Рем на самом деле, то у ученых нет единого мнения на этот счет.
Ромул и Рем. Худ. Рубенс. Ок. 1615 г.
Кто-то, указывая на известных нам сегодня детей-маугли, вскормленных самыми разными зверями, полагает, что такое вполне возможно. Кто-то предпочитает видеть в этом лишь красивую легенду.
Древние римляне полагали, что Ромул и Рем — вполне себе исторические персонажи. Иначе не построили бы гробницу, а ограничились памятником на месте убийства первого римского царя.
Понравилась статья? Отправьте автору вознаграждение:
От Швейцарских Альп до Ватикана рядом с пустой инвалидной коляской
1 сентября на площади Святого Петра 33-летний итальянец Оскар Даллай завершил многодневное пешее путешествие длиной 1 000 километров. Уроженец Тосканы проделал путь от альпийского горного перевала Большой Сен-Бернар на границе Италии и Швейцарии до Рима, толкая перед собой пустую инвалидную коляску. Странствие под девизом «Останься, чтобы пойти» («Stay 2 Go») Оскар посвятил больной матери, которая вынуждена проводить всё своё время в больничной палате.
По Дороге франков
Оскар проложил свой маршрут по средневековой паломнической дороге Франчиджена, берущей начало от английского Кентербери. Перед путешествием он заказал два паспорта пилигрима – один для себя, другой для «Челесте», инвалидного кресла, в котором символически путешествовала его мама.
– Это не просто путешествие, это способ познать самого себя и стать немного лучше, – рассказал Оскар «Октагону».
Два паспорта Оскара Даллая.Фото: Анна Цыба/Octagon.Media
За все эти дни, представляя свою мать рядом, он не просто прошёл сотни километров по Дороге франков, а совершил путешествие внутрь самого себя. Мужчина, чьё детство прошло в крайней нужде, в 15 лет попал в серьёзную аварию, в результате которой его вынужденно отдали в другую семью. Мать, уже тогда серьёзно болевшая, не могла ухаживать за сыном и обеспечивать его всем необходимым для выздоровления. Несколько лет спустя, когда Оскар восстановился, состояние его матери резко ухудшилось: она впала в кому, из которой вышла уже с тяжелейшими осложнениями и патологиями. В какой-то момент Оскар понял, что тех мгновений, которые он и его мать могли провести вместе – на прогулках, в лесу или на море, – уже никогда не вернуть. И тогда он решил совершить с ней совместное путешествие.
Если бы я был тобой
71-летняя страдающая деменцией женщина не могла передвигаться без специального оборудования, а сам Оскар уже полтора года сидел без работы и был ограничен в средствах. Выход нашёлся после прочтения книги «Если бы я был тобой» Андреа Каскетто, в которой герой совершает путешествие вместе с пустой коляской. Вдохновлённый идеей Оскар решил повторить описанную в романе историю.
Экипировку и инвалидное кресло, которое сейчас путешественник намерен подарить любому нуждающемуся в нём римлянину, ему оплатила ассоциация «Больше, чем спорт». Кое-какие средства собрали по подписке предприниматели из города Виново в провинции Турин, где Оскар жил последние годы. Снабжённый новой фотокамерой, футболками и стикерами с логотипом акции-путешествия Stay 2 Go, молодой итальянец вступил на путь пилигрима.
В Пьемонте рис, в Тоскане помидоры
Древняя Дорога франков не приспособлена для инвалидов: многие отрезки пути труднодоступны, а некоторые и вовсе непреодолимы для инвалидного кресла, и потому Оскар часто был вынужден тащить коляску вверх по склону, а иногда и взваливать её на плечи и вместе с походным рюкзаком нести на себе сотни метров. На ночлег итальянец останавливался в палатке или в хостелах для пилигримов. Питался преимущественно тем, что собирал на полях по дороге на юг.
Иногда коляску приходилось нести на себе, так как древние дороги не приспособлены для инвалидов.Фото: страница Oscar Dallai в Facebook
– На севере это по большей части рис, а в Тоскане – помидоры, и только помидоры, – рассказывает он.
Иногда ему приходилось делать небольшие продовольственные закупки в придорожных супермаркетах. За ночлег и еду Оскар расплачивался пожертвованиями, которые получал на свой электронный счёт.
Путешествовать всю жизнь
Во время путешествия мужчина завёл множество знакомств, благодаря которым смог организовать в конце пути встречу в Ватикане с представителями кардинала, занимающегося вопросами помощи инвалидам.
– Я очень рад, что мне удалось проделать весь этот путь и добраться до Рима к дню рождения моей матери, – говорит Оскар.
В ответ на вопрос о планах на ближайшее будущее итальянец сообщил, что он подумывает о продолжении путешествия, – хочет добраться до юго-восточного региона Апулии, если позволят силы и средства.
– Мне бы хотелось никогда не останавливаться и, если представится такая возможность, путешествовать всю жизнь, – заключил собеседник.
Рим
Древние гробницы Миры и едем назад в Кемер
После посещения Церкви Николая Чудотворца, в городе Демре остаётся ещё пару популярных достопримечательностей – это древний город Мира, и амфитеатр. Поэтому мы сели в нашу прокатную машину и поехали по переулкам города Демре.
Запарковаться у самого входа не составляет никаких трудностей, правда местные сразу атакуют вас предложениями покататься на лодке, ведь одни видят, что вы прибыли не в составе экскурсии. Пройдя много магазинчиков с религиозной атрибутикой, можно прибыть на место, где расположен амфитеатр. Подняться можно по деревянной лестнице, которая явно моложе амфитеатра на тысячу лет.
Нам очень повезло, что мы были не в составе туристических групп, что ещё раз подчёркивает важность самостоятельных путешествий -людей нет вообще, а вот если посмотреть снимки людей в интернете, часто тут кучкуются пару больших групп туристов.
Далее переходим к ликийским гробницам города Лиры. Городу почти 2000 лет, и эти гробницы, которые сохранились являются достопримечательностью.
Гробницы вырезались прямо в скалах не с проста, считалось, что чем выше похоронен человек, тем ближе ему отправляться к небесам.
На земле находится много остатков строений и гробниц тех времён.
Когда уходили, наткнулись на забавных козликов, жалко не успел сфотографировать как они прыгают по местным памятникам архитектуры.
Сама экскурсия называется «Древний город Демре Мира и Кекова» . Кекова – это некий затонувший город, которого не видно глазами,но туда плавают на кораблях как экскурсиями, так и частниками. Предложений много, но мы решили отказаться, во первых сумма фиксированная, и нужно найти хотя бы 8 человек, чтобы поделить на всех, а нас было двое. Во вторых сам город не видно, вы якобы плаваете над ним, ну максимум судя по отзывам, вы увидите пару бетонных конструкций, похожих на волнорезы. Зато здесь можно найти вкусный обед.
После обеда, мы отправились в путь, ведь нам ещё нужно было преодолеть почти 100км по серпантину. Дорога, как я уже замечал, в Турции отличная.
Посреди пути заметили туристический автобус и несколько машин. А туристические автобусы просто так не останавливаются. И правда, нас тут ждал магазин, где можно было купить финики и прочие вкусные штуки, но цена была обычная.
Ещё, как оказалось, здесь отличная площадка с красивым видом
Виды очень красивые, пока ехали по серпантину пару раз останавливались, чтобы покупаться в диких местах. Чистейшее море и никого нет – великолепные плюсы, когда вы едете своим ходом.
Остальной трафик в Турции ведёт себя нормально, но иногда на дороге попадаются забавные экземпляры. Например, в Европе вы такого не увидите, а вот в России или в Турции – легко.
Под конец, ещё оставалось время до сдачи прокатной машины и мы катались в окрестностях Кемера. Случайно заехали на парковку какого то отеля, и через джунгли за пару минут вышли на пляж, где также было чисто и безлюдно.
В целом нам понравилось кататься по Турции, это вполне безопасно, хотя некий хаос в движении присутствует.
Главные произведения японской литературы • Arzamas
15 выдающихся произведений VIII–XX веков, известных каждому японцу
Автор Елена Дьяконова
«Записи о деяниях древности» (VIII век)
Перевод: Е. Пинус, Л. Ермакова, А. Мещеряков
Брат и сестра, муж и жена боги-демиурги Идзанаги и Идзанами поднялись высоко на мост-радугу, помешали копьем в бездне, и с копья упала драгоценная капля, которая превратилась в остров; затем боги родили и другие острова. Так начинается космогонический миф синто — древней японской религии, появившейся задолго до прихода буддизма на Японские острова. В «Записях о деяниях древности» собраны главные мифы синтоизма, например центральный для Японии солярный миф о богине Аматэрасу — прародительнице императорского рода. Богиня солнца обиделась на своего буйного брата, спряталась в пещере, и в мире стало темно. Тогда бесчисленные боги ками Ками — божества или духи японской религии синто. — их «восемьсот мириад» — собираются на совет и решают, как вызволить Аматэрасу из грота: петух поет свою песню, богиня танца пляшет в длинных бусах и бьет ногами в пустой котел, священное дерево украшают зеркалами, ожерельями, бумажными полосками.
«Записи о деяниях древности» состоят из трех свитков. В двух последних происходит эвгемеризация — мифы и легенды превращаются в исторические хроники.
Иллюстрация к последней сцене из «Повести о старике Такэтори». 1650 год © Wikimedia Commons«Повесть о старике Такэтори» (конец IХ — начало Х века)
Перевод: В. Маркова
Самый первый японский роман моногатари (буквально — «повествование о вещах»). Старый дровосек отправляется в горы и находит в стволе бамбука крошечную девочку, от которой исходит сияние, ей дают имя Кагуя-химэ. Девочка потаенно растет в семье дровосека в далеких горах, весть о ее красоте разносится по всей стране, в нее влюбляется император. Однако девочка не простая — она жительница луны, сосланная на землю за проступок; у нее есть платье из перьев, если накинуть его на плечи — забудешь все, что с тобой было. Пернатое платье, платье забвения — главный образ этого романа, в котором еще ощущается близость к волшебной сказке.
«Повесть о прекрасной Отикубо» (Х век)
Перевод: В. Маркова
Одно из первых японских повествований моногатари — история японской Золушки, девушки, жившей в крошечной каморке (отикубо) и вышедшей замуж за благородного кавалера. Волшебные мотивы переплетаются с описанием быта богатой усадьбы, где живет советник императора, у которого много любимых дочерей и одна нелюбимая. Нелюбимая дочь зовется Отикубо — по названию убогой комнатки, где она живет. Есть у нее в доме один друг — служаночка. Отикубо чудесно играет на цитре и мастерски владеет иглой, так что мачеха заставляет ее обшивать весь дом. Бедное платье с прорехами, но умение сочинять искусные стихи, незавидное положение в доме и нежная красота. Отикубо жалеет своего злого отца и очень добра с ним.
«Исэ моногатари» Исэ — это название местности в Японии, но в тексте нет ни одного упоминания о ней. Почему повесть носит такое название, остается загадкой. (Х век)
Перевод: Н. Конрад
Знаменитое сочинение в жанре песенного повествования. Возможно, написано одним из самых блестящих придворных императорского двора и выдающимся поэтом Аривара-но Нарихирой, чей огромный талант, красота, манеры, совершенство в искусстве любви покоряли не одно поколение ценителей искусств. Повествование разделено на небольшие отрывки от нескольких фраз до двух-трех страниц. Центром отрывка стало стихотворение — пятистишие танка, а проза всего лишь предисловие и послесловие к нему.
Мурасаки Сикибу. «Повесть о Гэндзи» (ХI век)
Перевод: Т. Соколова-Делюсина
Огромный роман в 54 свитка, которым озаглавлена вся японская национальная традиция. Написала его придворная дама Мурасаки Сикибу — в Средневековье люди не верили, что такое произведение мог создать человек. Читать его трудно: нужно помнить о множестве переплетающихся повествовательных нитей; язык, на котором он написан, необычайно сложен. Сейчас японцы читают «Повесть о Гэндзи» в переводах на современный язык. Это грандиозное полотно о жизни и любовных приключениях принца — «блистательного Гэндзи» — самого прекрасного из существовавших мужчин. Он красив необычайной красотой, умен, талантлив во всем, при нем искусство любви достигло необычайных высот, чувства любовников утончились до предела. Глава о кончине принца Гэндзи не написана, есть только название «Сокрытие в облаках» — так в Японии величают смерть высокопоставленного лица. Японцы верили, что принц Гэндзи возрождается в грядущих поколениях — в наше время считалось, что Гэндзи возродился в облике известнейшего актера театра кабуки Бандо Тамасабуро.
Аудио!
Курс «Культура Японии в пяти предметах»
Почему японский меч — не меч, как ширма спасает от злых духов и зачем всем пить чай из одной чаши.
Сэй-Сёнагон. «Записки у изголовья» (ХI век)
Перевод: В. Маркова
Первое и образцовое произведение в жанре эссе. Японцы называют этот жанр «вслед за кистью» (дзуйхицу) — когда мысль едва поспевает за рукой. Одно из любимейших произведений японцев, породившее множество подражаний в веках. Писательница Сэй-Сёнагон говорила: «Эту книгу замет Замета — наблюдение, впечатление. обо всем, что прошло перед моими глазами и волновало мое сердце, я написала в тишине и уединении моего дома».
Это бессюжетное собрание наблюдений, точных, острых, печальных и остроумных, написанное придворной дамой императрицы с неподражаемым мастерством. Вот пример:
«…Что подлинно волнует душу.
Мужчина или женщина, молодые, прекрасные собой, в черных траурных одеждах.
В конце девятой или в начале десятой луны голос кузнечика, такой слабый, что кажется, он почудился тебе.
<…>
Капли росы, сверкающие поздней осенью, как многоцветные драгоценные камни на мелком тростнике в саду.
Проснуться среди ночи или на заре и слушать, как ветер шумит в речных бамбуках, иной раз целую ночь напролет.
Горная деревушка в снегу.
Двое любят друг друга, но что-то встало на их пути, и они не могут следовать велению своих сердец. Душа полна сочувствия к ним.
Как волнует сердце лунный свет, когда он скупо точится сквозь щели в кровле ветхой хижины.
И еще — крик оленя возле горной деревушки.
И еще — сияние полной луны, высветившее каждый темный уголок в старом саду, оплетенном вьющимся подмаренником».
Камо-но Тёмэй. «Записки из кельи» (ХII век)
Перевод: В. Горегляд
Еще один пример любимого японцами жанра «вслед за кистью». «Записки из кельи» написаны монахом, который поселился в хижине на склоне горы и уединенно прожил всю жизнь. Камо‑но Тёмэй положил начало традиции литературных отшельников, внешне аскетичных, отрешенных — внутренне сосредоточенных. Взирая с высокой горы, одинокий монах видит с необыкновенной ясностью все, что происходит в мире, в столице: стихийные бедствия, голод, землетрясения, но и чувства людей, красоту природы, горечь жизни. Драгоценным языком он рисует в этом бессюжетном произведении широчайшие картины стихийных бедствий — и рядом голос кукушки в горном лесу, гнездо воробья, свитое под боком у коршуна, прозябание в плетеной хижине.
Нидзё. «Непрошеная повесть» (ХIV век)
Перевод: И. Львова (Иоффе)
Написана японской Манон Леско — придворной дамой по имени Нидзё; повествование ведется от первого лица и разворачивается в доме ее отца — государственного советника, в императорском дворце, в монастыре, в столице и ее окрестностях. В ранней юности в героиню влюбляется император, он долгие годы скрывал свои чувства, но приходит пора, и он открывается ей: «Вспомнились мне строчки из „Повести о принце Гэндзи“: „Из-за любви государя промокли от слез рукава…“ Месяц совсем побелел, а я стояла, обессилевшая от слез, провожая государя…» Любовь императора изменчива и ненадежна, героиня переживает тяжелые времена; в нее влюбляются и другие кавалеры, иногда она отвечает им взаимностью.
«Повесть о доме Тайра» (ХVI век)
Перевод: И. Львова (Иоффе)
Военная повесть, самурайское сказание о войне двух кланов — Тайра и Минамото, подобной Войне Алой и Белой розы Война Алой и Белой розы — серия вооруженных династических конфликтов между группировками английской знати в 1455–1485 годах в борьбе за власть. В ходе нее погибло большое число представителей английской феодальной аристократии. в Англии. Силы воюющих распределились так: на диком востоке страны собралось огромное войско варваров под водительством клана Минамото; на западе, в блестящей императорской столице, — армия клана Тайра. Победа досталась Минамото. Минамото были так сильны, что перед ними гнулись деревья и травы, Тайра опирались на императорский двор. По Японии бродили рапсоды — монахи с лютнями, они были свидетелями кровавых битв высокородных домов (или повествовали со слов свидетелей) и пели о подвигах и славе во дворцах знати, на перекрестках дорог, у храмов и святилищ. Монахи с лютнями стали необычайно популярны в стране, где искусство рассказчика всегда ценилось очень высоко. Появилось огромное количество неучитываемых вариантов устных рассказов об одних и тех же событиях, множество версий фольклорного происхождения. Существовало поверье, что рассказы о сражениях успокаивают души погибших воинов.
В 80-е годы ХII века происходили уже не стычки, а полномасштабная война: гибнет в пучине вод малолетний император Антоку, погибает главный злодей Тайра-но Киёмори, и их смерть описывается как явление мифологическое. Тогда начала формироваться идеология и этика самурайства — идея беспримерной верности, любви к смерти, долга в его самом высоком и чистом варианте. Идеология эта получила свое теоретическое воплощение гораздо позже, в трактатах ХVII–ХVIII веков. В «Повести о доме Тайра», где анонимный автор собрал наиболее выразительные варианты устных рассказов и добавил от себя чисто литературные и философские части, проводится важнейшая для японской традиции мысль: бренность всего сущего — закон мироздания.
Кобаяси Исса © Wikimedia CommonsИсса. Стихи (ХVIII век)
Перевод: В. Маркова, Т. Соколова-Делюсина
У поэта Иссы было трудное детство: его угнетала злая мачеха; бедность, неустроенность преследовали его всю жизнь. Он всегда заступался за малых, слабых, болезненно любил все хрупкое, недолговечное. Его простые трехстишия хайку, короткие стихотворения всего в 17 слогов, написаны как будто ребенком — несчастным и бесконечно талантливым. Вот некоторые примеры:
Хигути Итиё © Wikimedia CommonsАх, не топчи, постой! —
Здесь светляки сияли
Вчера ночной порой…Грязь под ногтями.
Перед зеленой петрушкой и то
Как-то неловко.На мусорной куче
Алеет одинокая ленточка.
Весенний дождь.
Хигути Итиё. «Сверстники» (1895 год)
Перевод: Е. Дьяконова
Повесть юной девушки, в 24 года скончавшейся от туберкулеза, поразила японский читающий мир в самом конце ХIХ века. Написав эту повесть и несколько рассказов, она стяжала славу выдающегося мастера слова. Ее называли «фейерверком в сумерках Эдо Эдо — старое название Токио.». В головокружительно длинных фразах своего повествования она рассказывает об удивительном, артистическом, манящем и страшном мире квартала «красных фонарей», где разврат соседствовал с целомудрием, продажная любовь прекрасных куртизанок — с горячей и безнадежной любовью детских сердец. Хигути Итиё была одной из последних литераторов, которые писали на старом литературном языке бунго, после нее использовали уже язык разговорный. Но бунго в ее исполнении звучит необыкновенно современно, в духе прозы ХХ века.
Исикава Такубоку © Wikimedia CommonsИсикава Такубоку. «Горсть песка» (1908–1910), «Грустная игрушка» (1912)
Перевод: В. Маркова
Рано умерший от туберкулеза Исикава Такубоку — один из любимых японцами поэтов; он писал романтические стихи в новом вкусе, но прославился пятистишиями танка — короткими стихами в 31 слог. Эта форма существует в Японии с VIII века. Однако в ХХ веке этому юноше, бедному, тяжело больному, неустроенному в жизни, обремененному семьей, удалось вдохнуть в нее совершенно новые силы, так что древняя поэзия зазвучала щемяще современно. Простые стихи Исикава Такубоку называл своей «грустной игрушкой» (такое название и у вышедшего после его смерти сборника танка), они очень громко прозвучали в японском мире, но уже после смерти поэта. Вот стихотворение из «Горсти песка»:
О, как печален ты,
Безжизненный песок!
Едва сожму тебя в руке,
Шурша чуть слышно,
Сыплешься меж пальцев.
Дзюнъитиро Танидзаки. «Похвала тени» (1934)
Перевод: М. Григорьев
Все романы и повести этого выдающегося японского писателя ХХ века достойны внимания, однако я предлагаю читателям его эссе «Похвала тени», в котором он проводит сравнение между европейской и японской цивилизациями. Эссе Танидзаки — лучшее чтение для того, кто хочет узнать подлинную Японию. Вот одна из цитат:
«Европейцы, видя японскую гостиную, поражаются ее безыскусственной простотой. Им кажется странным, что они не видят в ней ничего, кроме серых стен, ничем не украшенных. Быть может, для европейцев такое впечатление вполне естественно, но оно доказывает, что ими еще не разгадана загадка „тени“. Наши гостиные устроены так, чтобы солнечные лучи проникали в них с трудом. <…> Отраженный свет из сада мы пропускаем в комнату через бумажные раздвижные рамы, как бы стараясь, чтобы слабый дневной свет только украдкой проникал к нам в комнату. Элементом красоты нашей гостиной является не что иное, как именно этот профильтрованный неяркий свет. Для того же, чтобы этот бессильный, сиротливый, неверный свет… нашел здесь свое успокоение и впитался в стены, мы нарочно даем песчаной штукатурке стен окраску неярких тонов».
Юкио Мисима. «Золотой храм» (1956)
Перевод: Г. Чхартишвили
Эпатирующий, блестяще написанный роман одного из самых удивительных писателей ХХ века. Мисима написал огромное количество произведений — романов, пьес, эссе, увлекался фотографией и устраивал мировые выставки своих работ, дирижировал симфоническими оркестрами, истово работал над своим телом, которое с годами приобрело идеальные формы и стало напоминать греческие статуи. Он устроил путч, поражение в котором стало предлогом, чтобы совершить ритуальное самоубийство — харакири (правильнее говорить «сэппуку»).
«Золотой храм», его самый знаменитый роман, основан на подлинном происшествии в буддийском храме, здание которого славится в Японии своей изящной красотой. Небольшое деревянное строение над тихим прудом, покрытое позолотой, считается шедевром архитектуры — в течение столетий оно привлекало толпы ценителей красоты. Послушник этого храма сжег его дотла, уверяя, что оно слишком прекрасно для нашего мира. Призрачный облик Золотого храма в воспоминаниях современников — это что-то более ценное, чем сам храм.
Кобо Абэ. «Женщина в песках» (1962)
Перевод: В. Гривнин
Удивительное повествование о скромном энтомологе, ищущем насекомых в отдаленной местности на берегу моря среди дюн. Он попадает в незнакомую деревню, где жители ютятся на дне огромных песчаных ям, куда легко спуститься и откуда невозможно выбраться. Герой оказывается запертым в такой яме, где живет в хижине женщина — ее жизнь состоит в борьбе с песком, вечной, сыпучей субстанцией, проникающей повсюду. Если на минуту остановиться, песок погребет под собой людей, постройки, всю жизнь. Жители деревни зарабатывают на жизнь добычей песка, взамен им спускают в яму еду, одежду. Сначала герой отчаянно пытается выбраться из ямы, хотя понимает, что это невозможно. Затем начинает жить странной призрачной жизнью на фоне осыпающегося песка, сходится с женщиной, начинает любить ее странной текучей любовью. Вырисовывается удивительная философия местных жителей, построенная на патриотизме, любви к этому забытому богом месту.
Знания BDO: Науки — Древние науки
Гайд на получение всех знаний из раздела Науки — Древние науки в MMORPG Black Desert Online.
Для того чтобы найти все эти знания вам сначала придется пройти все головоломки из раздела Нить Ваа, чтобы получить — Атораксион последняя книга.
Кроме того для получения всех знаний необходимо большое количество очков энергии.
Вставьте «Атораксион последняя книга» в слот Книги приключений и отправляйтесь на поиски знаний Атораксиона
№ 1 Разрушенное древнее устройство
Находится в Вопрос Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 2 Температура внутри пещеры
Находится в Поднебесье Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 3 Душный воздух
Находятся в Поднебесье Ваа
№ 4 Песок Ваамакии
Находится в Поднебесье Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 5 Пустой куб Кайбелан
Находится в Поднебесье Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 6 Гигантский куб Кайбелан
Находится в Шторм Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 7 Улучшенный куб Кайбелан
Находится в Шторм Ваа, можно изучить за 10 очков энергии. В конце видео
№ 8 Устройство управления путями Ваамакии
Находится в Шторм Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 9 Парящий камень Ваамакии и № 12 Сердце парящих камней Ваамакии
Находится в Сердце Ваа
№ 10 Ваамакия – Рун Магия и № 11 Ваамакия – Соуль Магия
Находится в Поднебесье Ваа, в комнате, где идет первая головоломка на чаши весов и ящики.
№ 13 Спрятанное древнее устройство
Находится в Поднебесье Ваа, недалеко от комнаты, где идет первая головоломка на чаши весов и ящики. Можно изучить за 10 очков энергии.
№ 14 Станция снабжения Атораксиона
Знание можно получить через диалог со станцией снабжения в Сердце Ваа.
№ 15 Возвращение жизни
Знание можно получить, завершив раздел Нить Ваа и получив от Черного духа «Атораксион последняя книга».
№ 16 Удел Деким
Знание можно получить за 30 очков энергии в Сердце Ваа, после завершения головоломки с цветными столбами, при этом на вас должна быть одета Атораксион последняя книга.
№ 17 Воля Декии
Знание можно получить за 30 очков энергии в Шторм Ваа, после завершения головоломки с платформами, при этом на вас должна быть одета Атораксион последняя книга.
№ 18 Благословение Декии
Знание можно получить за 30 очков энергии в Поднебесье Ваа, после завершения головоломки с весами, при этом на вас должна быть одета Атораксион последняя книга.
№ 19 Распространяемая захватчиками тьма
Знание можно получить за 30 очков энергии в Шторм Ваа, после завершения головоломки с кубами, при этом на вас должна быть одета Атораксион последняя книга.
№ 20 Обессилевшее сердце Ваамакии
Находится в Поднебесье Ваа, недалеко от комнаты, где идет первая головоломка на чаши весов и ящики. Можно изучить за 10 очков энергии
№ 21 Следы черных камней и № 24 Опустевшее место
Находится в Шторм Ваа, можно изучить за 30 очков энергии
№ 22 Фрагмент огромного орудия
Находится в Шторм Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 23 Глаз Ваа
Находится в Поднебесье Ваа, можно изучить за 15 очков энергии
№ 25 Энергорассеивающий куб
Находится в Сердце Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 26 Расположенные в ряд энергорассеивающие кубы
Находится в Саду Ваа, можно изучить за 10 очков энергии
№ 27 Поврежденный энергорассеивающий куб
Находится в Поднебесье Ваа, в комнате, где идет первая головоломка на чаши весов и ящики.
Статьи по теме на Орбите игр
Старинные свитки: пиктограммы, клинописи
Первые письменные документы найдены в Междуречье. Шумерские глиняные таблички были покрыты пиктограммами. Они явились прототипом более поздней вавилонской клинописи. Почти 2000 лет таблички были единственным носителем информации, пока в Древнем Египте не научились обрабатывать папирус.
Формат старинных свитков
В древности расположение текста зависело от содержания. Для записи литературных произведений использовались горизонтальные свитки. Текст группировался в колонки. Высота колебалась от 20 до 40 см, а длина могла доходить до нескольких метров. Самые узкие свитки использовались для записи стихов.
Документы имели вертикальную ориентацию. На старинных гравюрах можно видеть глашатаев со свитком в правой руке, которые придерживают левой нижний край и зачитывают важный указ. Информация записывалась сплошным текстом без использования абзацев. Найти нужный фрагмент было крайне сложно.
Папирус был очень дорог, а его площадь использовалась нерационально — обратная сторона свитков оставалась пустой. Древние книгоиздатели придумали разрезать папирус на части и соединять их переплетом. Обложка обычно изготавливалась из кожи. Прототипы современных книг назывались кодексами. По сути, это было собрание нескольких отдельных документов в одной обложке. Несмотря на кажущееся удобство, кодексы не получили такого распространения как свитки. Папирус ломался при перелистывании страниц. Современный вид книга приобрела лишь в раннем Средневековье, когда был изобретен пергамент.
Свитки изготавливались не только из папируса. В Индии использовали банановые листья, в Древней Руси — бересту. Самые известные из старинных свитков — Книга мертвых и Тора. О них стоит рассказать подробнее.
Книга мертвых
Шедевр древнеегипетской письменности хранится в музеях по всему миру. Древние папирусы были найдены при раскопках храмов в Фивах — религиозном центре империи фараонов. По данным историков, книга создавалась несколько веков.
Этот фундаментальный трактат описывает ритуалы погребения. Более ранние фрагменты содержат только молитвы, но позднее появляются яркие иллюстрации и рассуждения на тему морали.
Тора: священный текст на коже
В 2013 году в запасниках Болонского университета обнаружили древнейшую запись Пятикнижия Моисея. По ошибке служащего долгое время артефакт относили к XVII веку. Радиоуглеродный анализ показал, что документу как минимум 850 лет. Фото старинного свитка появилось на страницах газет всего мира.
Древний манускрипт изготовлен из овечьей кожи. Длина свитка составляет 36 м. Священные тексты записаны колонками на иврите. В речевых оборотах присутствуют слова, которые относятся к древневавилонскому периоду. Некоторые фрагменты были запрещены с XII века.
От древних шумеров до наших дней форма книг претерпела значительные изменения. Знания, хранившиеся в огромной библиотеке Ашшурбанипала, сегодня умещаются на одном съемном носителе. Но значимость памятников письменности трудно переоценить: ведь они позволяют проследить развитие человеческой мысли с архаичной эпохи до эры цифровой информации.
Ученые: треть древних мумий животных пустые внутри
Автор фото, HORIZON 70 MILLION ANIMAL MUMMIES
Подпись к фото,По оценкам ученых, древние египтяне мумифицировали до 70 млн животных
Британские ученые заявили, что, по их данным, около трети египетских мумий животных — пустые внутри.
В частности, исследователи Манчестерского университета и музея сообщили, что после сканирования около 800 мумий животных они выяснили, что 30% из них – это просто свертки из ткани, очертаниями напоминающие животных и пустые внутри.
Причиной этого исследователи считают большой спрос в Древнем Египте на мумии животных – птиц, кошек и даже крокодилов, и изготовителям мумий в те времена, чтобы успевать за спросом, приходилось изготавливать подделки.
При этом, как отмечается в докладе ученых, третья часть завернутых в ткань мумий — это действительно хорошо сохранившиеся останки животных, еще треть – лишь части некоторых животных, и в последней трети свертков из ткани вовсе не было ничего.
70 миллионов мумий
Археологи обнаружили в Египте 30 обширных катакомб, от пола до потолка забитых миллионами мумий животных. Каждое захоронение посвящено одному животному — к примеру, собакам, кошкам, крокодилам, ибисам, обезьянам.
По оценкам ученых, древние египтяне мумифицировали до 70 млн животных.
«Масштаб мумификации животных между примерно 800 г. до н.э. и Римским периодом был гигантским», — говорит д-р Кэмпбелл Прайс из Манчестерского музея.
Однако обнаружилось, что зачастую самые красиво завернутые мумии не содержат внутри останков животных.
По словам д-ра Лидии Макнайт из Манчестерского университета, животных выращивали и убивали в промышленных масштабах.
«При таком количестве захоронений животных должны были убивать, когда они были еще совсем маленькими. Кроме того, наверняка была какая-то особенная программа их разведения», — говорит Лидия Макнайт.
Но даже при таком подходе производителям мумий трудно было удовлетворить гигантский спрос на мумии.
«Мы полагаем, что для мумификации зачастую использовались не сами животные, а их частицы, или нечто, связанное с их жизнью — например, кусочки яичной скорлупы или остатки гнезд. Они имели особенное значение для египтян, поскольку находились в непосредственной близости от животных, хотя и не были собственно телами животных», — говорит Лидия Макнайт.
По этой причине, по мнению ученых, пустые внутри мумии нельзя считать аферой или подделкой — изготовители использовали все, что они могли найти.
Новый мир Древнее сердце. Руководство по поиску и созданию предметов. В то время как приличное количество этого снаряжения можно найти в дропах и находках, некоторые из них должны быть созданы с использованием определенных ингредиентов. Новый предмет, Пустое древнее сердце, выпал в Новом Мире, что позволяет вам подготовить Перчатку Бездны, но получить этот предмет немного сложнее, чем кажется.
Где найти пустое древнее сердце?
В настоящее время кажется, что выпадение предмета «Пустое древнее сердце» происходит совершенно случайно. Игроки в сабреддите New World сказали, что они не уверены, куда он упал, но нашли его в своем инвентаре. Один комментатор сказал:
Выпало из пробега MYRK. Точно не знаю, откуда он упал. Я только что проверил свою заявку и увидел новый предмет, которого нет в списках TP или какого-либо созданного мной оружия.
New World Subreddit
Другой заявил, что они получили его от Фэй, Последней Защитницы, расположенной к востоку от Расколотых гор, в районе Blighted Wilds.
Комментарий Redditor для предмета «Пустое древнее сердце» | Источник: RedditЧто такое пустое древнее сердце?
Этот новый легендарный предмет V уровня можно использовать для изготовления ингредиента, необходимого для создания Перчаток Бездны. Он имеет вес 0,3, и вы можете нести максимальную стопку 10000. Описание предмета гласит:
Пустое сердце давно мертвой древней конструкции, теперь заполненное Ничто. Возможно, его можно использовать для создания мощного магического предмета?
Пустое Древнее Сердце Описание
Изготовление Использование Пустого Древнего Сердца
Пустое Древнее Сердце можно использовать для изготовления Перчаток Пустоты, Ничто.Эта перчатка — мощное легендарное оружие, которое предлагает 162 урона Бездной и множество других положительных эффектов и множителей урона. Рукавицы Бездны зависят от Интеллекта (90%) и Фокуса (65%).
Однако, похоже, существует ошибка, с которой сталкиваются многие игроки , из-за которой необходимый ингредиент для создания Перчатки Бездны в игре отображается как Материал Вечного Льда вместо Пустого Древнего Сердца.
Легендарные материалы для изготовления перчаток Бездны | Источник: New WorldВ то время как Вечный лед является необходимым элементом для Перчатки, многие считают, что это не имеет смысла, так как в описании Сердца говорится, что оно заполнено Ничто, а возможность создания Перчатки появилась только после того, как игроки Пустое Древнее Сердце в их инвентаре.То же самое отражено в базе данных New World Database , в которой говорится, что
Пустое древнее сердце должно присутствовать в вашем инвентаре или хранилище поселения, чтобы рецепт появился на производственной станции.
База данных New World
Похоже, это еще одна ошибка в длинном списке ошибок, преследующих New World . Тем не менее, это важно, поскольку мешает людям создавать легендарные предметы, и мы надеемся, что они быстро исправят проблему.До тех пор игрокам следует держаться за Пустое Древнее Сердце, если они хотят создать Перчатки Пустоты.
О New World
New World — грядущая массовая многопользовательская ролевая онлайн-игра (MMORPG) от Amazon Games, выпуск которой запланирован на 31 августа 2021 года. Ранее выпуск игры планировался на май 2020 года, но его выпуск был отложен. текущая дата.
Действие происходит в середине 1600-х годов. Игроки колонизируют вымышленную землю, известную как остров Этернум, созданную по образцу Северной и Южной Америки в Атлантическом океане.В игре будет использоваться бизнес-модель «покупай, чтобы играть», что означает отсутствие ежемесячной абонентской платы.
Почему древние картографы боялись пустых пространств
Индийский океан кишит морскими чудовищами на карте мира Каспара Вопеля 1558 года. Гигантское существо, похожее на рыбу-меч, кажется, находится на пути столкновения с кораблем, в то время как из воды появляется морж с пугающе большими бивнями, а король с флагом плывет по волнам на звере с кабановой мордой.
Немецкий картограф Фопель не оставил никаких объяснений, почему он добавил эти объекты на свою карту, но, возможно, его мотивировало то, что искусствоведы называют horror vacui , страх художника оставить на своей работе незакрашенные места.Чет Ван Дузер, историк картографии, нашел десятки карт, на которых картографы, кажется, заполнили пустые места на своих картах несуществующими горами, монстрами, городами и другими ненужными иллюстрациями.
Ван Дузер, который представил некоторые из своих открытий на недавней картографической конференции в Стэнфордском университете, говорит, что некоторые ученые скептически относятся к тому, что это отвращение к пустым местам оказало важное влияние на дизайн карт.
Но Ван Дузер утверждает, что Horror vacui был широко распространен среди картографов, особенно в 16-м и 17-м веках.Карта Фопеля, например, включает в себя не только морских чудовищ и корабли, но и блоки текста, описывающие особенности суши. Вопел мог бы разместить эту информацию на полях карты, но вместо этого решил использовать ее для заполнения океанов. Все вместе эти элементы занимают как минимум столько же места, сколько и та часть мира, которая на самом деле отображается (на втором изображении в галерее выше они все выделены).
Декоративные картуши заполняют большую часть Южного океана и внутренних районов Северной Америки на карте Питера ван ден Кире 1611 года (см. эти элементы, выделенные в галерее выше).
Предоставлено библиотекой Сутро, Библиотека штата КалифорнияПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Одной из причин, по которой картографы могли сделать это, было желание скрыть свое невежество, говорит Ван Дузер. Когда голландский картограф Питер ван ден Кире в 1611 году составил карту мира (см. выше), внутренняя часть Северной Америки еще не была тщательно нанесена на карту. Вместо того, чтобы оставить его пустым, ван ден Кире заполнил пространство тщательно продуманным картушем, декоративной овальной формой, окруженной аллигаторами, птицами и листвой.В верхней части картуша исследователи Христофор Колумб, Фердинанд Магеллан и Америго Веспуччи изучают карту.
Внутренняя часть Африки также не была хорошо нанесена на карту в то время, но были доступные тексты, которые подробно описывали ее — хотя и спекулятивные и ненадежные детали — и ван ден Кир, вероятно, полагался на них, чтобы заполнить внутреннюю часть этого континента, Ван — говорит Дузер. Согласно карте, например, река Нигер течет под землей на протяжении 60 миль, а затем вновь появляется в озере.На самом деле он не делает ничего подобного.
Создатели карт также могли руководствоваться рынком в своей работе. Аристократы и другие богатые покровители, заказавшие самые дорогие карты, ожидали бы щедрого украшения. На красочной морской карте 1640 года итальянского картографа Джованни Баттиста Каваллини, изображающей Средиземное море внизу, окружающая земля заполнена городами, горами и гораздо большим количеством линейных шкал и компасов, чем необходимо или даже полезно.
Карта Средиземного моря Джованни Баттиста Каваллини 1640 года наполнена декоративными элементами (см. их выделенные в галерее выше).
Предоставлено Отделом географии и карт Библиотеки КонгрессаПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
К сожалению, истинные мотивы этих картографов в основном утеряны во времени. Ван Дузер пока нашел только один текст картографа, в котором обсуждается Horror vacui , хотя и не по имени. Это небольшое примечание к карте мира 1592 года, составленное голландским картографом Петрусом Планциусом, в котором Планциус, по сути, говорит, что он из кожи вон лез, чтобы исследовать созвездия южного неба, ради небольшой карты звездного неба, которую он нарисовал в углу. «По крайней мере, южная часть этого полушария или половина земного шара должна оставаться пустой и пустой.
«Звезды южного полушария не были хорошо известны в Европе в начале семнадцатого века, поэтому он гордится тем, что у него есть источники, которые позволят ему заполнить то, что в противном случае могло бы быть пустым местом», — говорит Ван Дузер.
Даже в период своего расцвета horror vacui , по-видимому, беспокоил одних картографов больше, чем других, говорит Ван Дузер. Но к середине 18-го века все больше и больше картографов оставляли свои украшения на полях и оставляли моря и неизведанные континенты без украшений, говорит он.«Картографы начали воспринимать карты как нечто более чисто научное».
Чтобы узнать о передовом картографическом центре Стэнфорда, ознакомьтесь с нашей предыдущей публикацией . Если вам интересно, как создаются карты, посмотрите наш предыдущий пост о том, как делают горы трехмерными .
Подписывайтесь на По всей карте на Twitter и Instagram .
7 ноября — The RuneScape Wiki
В RuneScape Classic Wiki также есть статья: classicrsw:7 ноября| ← Октябрь Декабрь → | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
| 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |
| 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
| 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |
| 29 | 30 | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |
| Другие даты в RuneScape | ||||||
7 ноября — дата по григорианскому календарю.В Гелиноре дата эквивалентна 21 ноября года.
- 2019 – Сообщество: Будущее технологии RuneScape
- 2019 – Отзыв: Тестовые миры Buff Bar Fix
- 2016 — Обновление игры: Пустой тронный зал — Предрелизный навык «Дети Ма»
- 2016 — Примечания к исправлениям: Примечания к исправлениям (7 ноября 2016 г.)
- 2014 – Сообщество: Подкаст – Команда разработчиков сообщества
- 2014 — За кулисами: BTS Video 125 — Elf City Часть 2
- 2013 – Визг удачи: Визг удачи – жизнь и смерть
- 2012 – Магазин Соломона: Универсальный магазин Соломона: Коробка на память о драконе и ключи
- 2012 — Обновление игры: Evolution of Combat выходит 20 ноября!
- 2011 — Примечания к исправлениям: Примечания к исправлениям (7 ноября 2011 г.)
- 2011 – Обновление игры: One Piercing Note
- 2011 – Поддержка: гарантированный контент Опрос: NPC , занимающийся поиском огня
- 2005 — Обновление игры: Остров Водного Рождения — глубже, темнее, смертоноснее!
- 2003 9023 2003 — Поддержка: Дублированные предметы в GameThe round roundeScape Wiki Hamethe также есть статья на: OSRSW: 7 ноября
| V • D • ERS3 Runescape Timeline | |
|---|---|
| 1990S |
|
| 2000-е |
|
| 2010-е |
|
| 2020-е |
|
| Эры |
|
| Другое |
|
The Rime of the Ancient Mariner by Samuel Taylor Coleridge — Poems
Часть I
Это древний моряк
И он останавливает одного из трех.
— «Клянусь твоей длинной седой бородой и блестящими глазами,
Почему ты останавливаешь меня?
Двери жениха открыты настежь,
И я ближайший родственник;
Гости встречены, пир начат:
Пусть веселый гам будет слышен.»
Держит его тощей рукой,
«Корабль был», — сказал он.
«Постой! Отпусти меня, седобородый гагар!»
Вскоре его рука опустилась.
Он держит его своим сверкающим глазом—
Свадебный гость остановился,
И слушает, как трехлетний ребенок:
У моряка есть воля.
Свадебный гость сидел на камне:
Он не может не слышать;
И так говорил о том древнем человеке,
Ясноглазом мореплавателе.
«Корабль обрадовался, гавань очистилась,
Весело мы спустились
Под кирку, под холм,
Под вершину маяка.
Солнце взошло слева,
Из моря вышел он!
И он ярко засиял, и справа
Спустился в море.
Все выше и выше с каждым днем,
До мачты в полдень…
Здесь гость на свадьбе бил себя в грудь,
Ибо он слышал громкий фагот.
Невеста шагнула в зал,
Красна, как роза, она;
Кивая головами, перед ней идет
Веселый менестрель.
Гость на свадьбе бил себя в грудь,
Но он не может не слышать;
И так говорил о том древнем человеке,
Ясноглазом мореплавателе.
«И вот грянула буря, и он
Был деспотичен и силен;
Он ударил взмахом крыльев,
И погнался за нами на юг.
С покосившимися мачтами и опущенным носом,
Как преследовавший с криком и ударами
Все еще топчет тень своего врага,
И вперед склоняет голову,
Корабль мчался быстро, громко ревел взрыв,
И на юг мы бежали.
Слушай, незнакомец! Туман и снег,
И сделался чудный холод:
И проплыл ледяной мачтой,
Зелёный, как изумруд.
И сквозь сугробы снежные утесы
Посылали унылый блеск:
Ни обликов людей, ни зверей мы не знаем—
Между ними был лед.
Лед был здесь, лед был там,
Лед был кругом:
Он трещал и грохотал, и ревел, и выл,
Как шумы на волне!
Наконец пересек альбатрос,
Сквозь туман он пришел;
Как если бы это была христианская душа,
Мы приветствовали ее во имя Бога.
Он ел пищу, которую никогда не ел,
И летал по кругу.
Лед раскололся от удара грома;
Нас провел рулевой!
И подул хороший южный ветер;
Альбатрос следовал,
И каждый день, за едой или игрой,
Приходил к морякам привет!
В тумане или в облаке, на мачте или саване,
Он взгромоздился на вечерню девять;
Пока всю ночь, сквозь туман-дым белый,
Мерцал белый лунный свет.»
«Боже, храни тебя, древний моряк!
От демонов, которые тебя так досаждают! —
Почему ты так смотришь?» «Из своего арбалета
я подстрелил альбатроса.
Часть II
Солнце взошло теперь справа:
Из моря вышел он,
Еще скрывался в тумане, а слева
В море ушел.
И добрый южный ветер еще дул позади,
Но ни одна милая птичка не последовала,
Ни дня ни еды, ни игры
Прилетела на матросский оклик!
И я сделал адское дело,
И это принесет им горе:
По всеобщему признанию, я убил птицу
От которой дул ветерок.
Ах, негодяй! сказали они, птица, чтобы убить,
Это заставило ветер дуть!
Ни тусклый, ни красный, как голова бога,
Великолепное восход солнца:
Тогда все утверждали, что я убил птицу
Которая принесла туман и мглу.
Правильно, сказали они, таких птиц убивать,
Что несут туман и мглу.
Веял попутный ветерок, летела белая пена,
Борозда шла свободная;
Мы были первыми, кто
ворвался в это безмолвное море.
Вниз сбросил ветер, паруса опустились,
Печально, как только может быть;
И мы говорили только для того, чтобы нарушить
Тишину моря!
Все в горячем и медном небе,
Кровавое солнце в полдень,
Прямо над мачтой стояло,
Не больше луны.
День за днем, день за днем,
Мы застряли, ни дыхания, ни движения;
Бездействует, как нарисованный корабль
В нарисованном океане.
Вода, вода, везде,
И все доски усохли;
Вода, вода везде,
Ни капли напиться.
Сгнили самые бездны: Христе!
Так и должно быть!
Да, ползали склизкие на ногах
По склизкому морю.
О, о, в бою и в бегах
Посмертные огни плясали по ночам;
Вода, как ведьмино масло,
Жженая зеленая, и сине-белая.
И некоторые во снах уверяли
В том духе, что так мучил нас;
Он следовал за нами на глубине девяти саженей.
Из страны тумана и снега.
И каждый язык, из-за крайней засухи,
Иссох в корне;
Мы не могли говорить, как если бы
Мы задохнулись от сажи.
Ах! доброго дня! какие злобные взгляды
Имела я от старых и молодых!
Вместо креста альбатрос
На шею повесили.
Часть III
Прошло томительное время.Каждое горло
было пересохшим, и каждый глаз остекленел.
Утомительное время! Утомительное время!
Как остекленел каждый усталый глаз,
Взглянув на запад, я узрел
Что-то в небе.
Сначала казался пятнышком,
А потом казался туманом;
Он двигался и двигался, и наконец принял
Определенную форму, я знаю.
Пятнышко, туман, очертание, я знаю!
И всё приближалось и приближалось:
Как будто от водяного уворачивалось,
Погружалось, и лавировало, и виляло.
С ненасыщенными глотками, с черными губами,
Мы не могли ни смеяться, ни стонать;
Сквозь сухую засуху все немые стояли мы!
Я укусил руку, Я сосал кровь,
И закричал: Парус! парус!
С ненасыщенными глотками, с обожженными черными губами,
Агапе, они услышали мой зов:
Грамерси! они от радости ухмылялись,
И вдруг их дыхание перехватило,
Когда они все выпили.
Смотрите! видеть! (Я плакала) она больше не ластится!
Сюда, чтобы работать нам хорошо;
Без ветра, без прилива,
Она стоит килем прямо!
Западная волна была вся в огне.
День был почти завершен!
Почти на западной волне
Отдыхало широкое яркое солнце;
Когда эта странная фигура вдруг проехала
Между нами и солнцем.
И прямо солнце испещрено решетками,
(Небесная мать пошли нам благодать!)
Словно сквозь темницу решетку глядел он
С широким и горящим лицом.
Увы! (подумал я, и сердце мое сильно забилось)
Как быстро она приближается и приближается!
Разве те ее паруса, что блестят на солнце,
Как беспокойные паутинки?
Это те ее ребра, сквозь которые солнце
Смотрело, как сквозь решетку?
И эта женщина — вся ее команда?
Это Смерть? а есть два?
Является ли Смерть парой этой женщины?
Ее губы были красны, Ее взгляды были свободны,
Ее локоны были желты, как золото:
Ее кожа была бела, как проказа,
Кошмарная Жизнь-в-Смерти была она,
Кто сгущает кровь человека холодом .
Голый остов рядом шел,
И двое бросали кости;
‘Игра завершена! Я выиграл! Я выиграл!
Сказала она и трижды свистнула.
Край солнца опускается; звезды выбегают:
На один шаг приходит тьма;
С дальним шепотом над морем
Прочь выстрелил призрачный баркас.
Мы слушали и смотрели вбок!
Страх в сердце моем, как в чашке,
Моя жизненная кровь словно глотнула!
Звезды были тусклые, а ночь густа,
Лицо рулевого у фонаря белело;
С парусов капала роса—
Пока не взошла над восточным баром
Рогатая луна с одной яркой звездой
В нижней оконечности.
Один за другим, у звездной луны,
Слишком быстро для стона или вздоха,
Каждый повернул лицо с ужасной болью,
И проклял меня своим взглядом.
Четыре раза по пятьдесят живых людей,
(И я не слышал ни вздохов, ни стонов)
Тяжелым стуком, безжизненной глыбой,
Они падали один за другим.
Их души вылетели из их тел—
Они бежали в блаженство или в горе!
И каждая душа прошла мимо меня,
Как свист моего арбалета!»
Часть IV
«Я боюсь тебя, древний мореплаватель!
Я боюсь твоей тощей руки!
И ты длинный, и худой, и смуглый,
Как ребристый морской песок.
Я боюсь тебя и твоего блестящего глаза,
И твоей тощей руки, такой коричневой.» —
«Не бойся, не бойся, гость на свадьбе!
Это тело не упало.
Один, один, совсем, совсем один,
Один в широком, широком море!
И никогда святой не пожалел
Душу мою в муках.
Много мужчин, так красиво!
И все мертвые лежали:
И тысяча тысяч склизких
Ожили; и я тоже.
Глянул я на гниющее море,
И отвел глаза;
Я посмотрел на гнилую палубу,
И там лежали мертвецы.
Я смотрел на небо и пытался молиться;
Но иль мольба лилась когда-нибудь,
Злой шепот донесся, и
Мое сердце стало сухим, как прах.
Я закрыл веки и держал их закрытыми,
Пока шары пульсами не забились;
Ибо небо и море, и море и небо
Лежали, как ноша, на моем усталом взоре,
И мертвые лежали у ног моих.
Холодный пот растаял с их конечностей,
Не гнили и не воняли они:
Взгляд, которым они смотрели на меня
Никогда не уходил.
Проклятие сироты потянет в ад
Дух свыше;
Но о! ужаснее этого
Проклятие в глазах мертвеца!
Семь дней, семь ночей Я видел это проклятие,
И все же я не мог умереть.
Движущаяся луна поднялась по небу,
И нигде не пребывала:
Тихо она поднималась,
И звезда или две рядом—
Ее лучи насмехались над знойной магистралью,
Словно апрельский иней расстилался;
Но там, где лежала огромная тень корабля,
Заколдованная вода всегда горела
Тихий и ужасный красный цвет.
За тенью корабля,
Я наблюдал за водяными змеями:
Они двигались сверкающими белыми следами,
И когда они вставали на дыбы, эльфийский свет
Падал седыми хлопьями.
В тени корабля
Я смотрел на их богатое одеяние:
Синий, глянцево-зеленый и бархатно-черный,
Они извивались и плыли; и каждый трек
Был вспышкой золотого огня.
О счастливые живые существа! Нет языка
Их красота могла заявить:
Родник любви хлынул из моего сердца,
И я благословил их, не зная:
Верно, мой добрый святой пожалел меня,
И я благословил их, не зная.
В тот же момент я мог молиться;
И с моей шеи такой свободной
Альбатрос свалился и
Словно свинец в море утонул.
Часть V
О, сон! это нежное дело,
Возлюбленный от полюса до полюса!
Слава Марии-Королеве!
Она послала с неба нежный сон,
Что в душу мне вполз.
Глупые ведра на палубе,
Которые так долго оставались,
Мне снилось, что они наполнены росой;
А когда я проснулся, шел дождь.
Мои губы были мокры, мое горло было холодным,
Моя одежда вся была сырой;
Конечно, я пил во сне,
И все же мое тело пило.
Я шевелился и не чувствовал своих конечностей:
Я был так легок — почти
Я думал, что я умер во сне,
И был блаженным призраком.
И вскоре я услышал рев ветра:
Он не приблизился;
Но своим звуком он раскачал паруса,
Такие тонкие и суровые.
Верхний воздух оживает!
И сотня огненных знамен блестела,
Туда-сюда Спешили!
Туда-сюда, туда-сюда,
Тусклые звезды плясали между ними.
И грядущий ветер заревел громче,
И вздохнули, как осоки, паруса;
И полил дождь из одной черной тучи;
Луна была на краю.
Густое черное облако раскололось, и все еще
Луна была рядом с ним:
Словно воды, вырвавшиеся из какой-то высокой скалы,
Молния упала без зубца,
Река крутая и широкая.
Сильный ветер так и не достиг корабля,
Но вот корабль двинулся дальше!
Под молнией и луной
Мертвецы застонали.
Застонали, зашевелились, все встали,
Не говорили, не двигали глазами;
Странно было даже во сне
Видеть, как воскресают эти мертвецы.
Рулевой рулил, корабль двинулся дальше;
Но никогда не дул ветерок;
Все матросы стали работать на веревках,
Там, где они привыкли делать;
Они подняли свои конечности, как безжизненные инструменты—
Мы были ужасной командой.
Тело сына моего брата
Стоял рядом, колено к колену:
Мы с телом тянули за одну веревку,
Но он мне ничего не сказал.»
«Боюсь тебя, древний моряк!»
«Успокойся, гость на свадьбе!
Не те души, что бежали от боли,
Которые к своим трупам снова пришли,
А сонм духов блаженных.
Ибо когда рассветало — они опустили руки,
И сгрудились вокруг мачты;
Сладкие звуки медленно поднимались из их уст,
И из их тел выходили.
Кругом, кругом, Пролетел каждый сладкий звук,
Потом метнулся к солнцу;
Медленно звуки возвращались снова,
То смешанные, то один за другим.
Иногда с неба падает
Я слышал пение жаворонка;
Иногда все маленькие птички,
Как они, казалось, наполняют море и воздух
Своим сладким жаргоном!
И теперь он был как все инструменты,
Теперь как одинокая флейта;
И вот это песня ангела,
От которой умолкают небеса.
Прекращено;
Тем не менее паруса
Приятный шум до полудня,
Шум, подобный затаившемуся ручью
В лиственный месяц июнь,
Что спящим лесам всю ночь
Поет тихую мелодию.
До полудня мы плыли молча,
Но никогда не дул ветерок:
Медленно и плавно шел корабль,
Двигался вперед снизу.
Под килем глубиной девять саженей,
Из страны тумана и снега,
Дух скользнул: и это он
Заставил корабль идти.
Паруса в полдень смолкли,
И корабль тоже остановился.
Солнце, прямо над мачтой,
Привязало ее к океану:
Но через минуту она шевельнулась,
Коротким беспокойным движением—
Взад и вперед на половину своей длины
Коротким беспокойным движением.
Потом, как лошадь копытом, отпустила,
Она сделала внезапный прыжок:
Мне в голову кровь брызнула,
И я упал в обморок.
Сколько времени я пролежал в том же припадке,
Мне нечего сказать;
Но прежде чем возвратилась жизнь моя живая,
Я услышал и в душе своей различил
Два голоса в воздухе.
‘Это он?’ — спросил один. — Это тот человек?
Тем, кто погиб на кресте,
Своим жестоким луком он пал наземь
Безобидный альбатрос.
Дух, пребывающий в одиночестве
В стране тумана и снега,
Он любил птицу, которая любила человека
Который выстрелил в него из лука.
Другой был более мягким голосом,
Мягким, как медовая роса:
Молвил он: «Человек сделал покаяние,
И покаяние больше сделает».
Часть VI
ПЕРВЫЙ ГОЛОС
‘Но скажите, скажите! Говори снова,
Твой мягкий ответ возобновляется…
Что заставляет этот корабль так быстро мчаться?
Что делает океан?
ВТОРОЙ ГОЛОС
‘Все еще как раб перед своим господином,
У океана нет ветра;
Его большой яркий глаз очень молчалив
До луны брошен—
Если бы он знал, куда идти;
Ибо она ведет его мягко или мрачно.
Смотри, брат, смотри! как милостиво
Она смотрит на него свысока.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС
‘Но почему так быстро мчится этот корабль,
Без волн и ветра?’
ВТОРОЙ ГОЛОС
‘Впереди воздух срезается,
И смыкается сзади.
Лети, брат, лети! выше, выше!
Или мы опоздаем:
Ибо медленно и медленно этот корабль будет идти,
Когда транс моряка утихнет.
Я проснулся, и мы плыли дальше
Как в тихую погоду:
Ночь была, ночь тихая, луна высокая;
Мертвецы стояли вместе.
Все дружно стояли на палубе,
За слесаря-подземелья:
Все устремили на меня очи каменные,
Что в луне блестели.
Тоска, проклятие, с которым они умерли,
Никогда не проходили:
Я не мог отвести глаз от них,
И обратить их на молитву.
И вот это заклинание сорвалось: еще раз
Я смотрел на океан зеленый,
И смотрел далеко вперед, но мало видел
Из того, что еще было видно—
Как тот, что по дороге одинокой
Идет в страхе и ужасе,
И раз повернувшись, идет дальше,
И уже не поворачивает головы;
Потому что он знает страшного демона
За ним ступает близко.
Но скоро на меня дунул ветер,
Ни звука, ни движения не сделал:
Его путь не был по морю,
В ряби или в тени.
Волосы вздымала, щеку обмахивала
Словно весенний порыв на лугу…
Странно смешалась с моими страхами,
И все же это было похоже на приветствие.
Стремительно, быстро летел корабль,
Но и он плыл тихо:
Сладко, сладко дул ветерок—
На меня одного он дул.
О радость мечты! это действительно
Верх маяка, который я вижу?
Это холм? это кирк?
Это моя собственная страна?
Мы плыли над бухтой,
И я с рыданиями молился—
О, дай мне проснуться, Боже мой!
Или дай мне всегда спать!
Бухта гавани была прозрачна, как стекло,
Так гладко она была усыпана!
И на бухту лег лунный свет,
И тень луны.
Ярко сияла скала, не менее кирка,
Что стоит над скалой:
Лунный свет, погруженный в тишину
Верный флюгер.
И бухта была бела от безмолвного света,
До подъема из того же,
Полного множества форм, что были тени,
В малиновых цветах явились.
На небольшом расстоянии от носа
Те малиновые тени были:
Я обратил взоры на палубу—
О Господи! что я там увидел!
Каждый труп лежал плашмя, безжизненно и плоско,
И, клянусь крестом святым!
Человек весь светлый, серафим человек,
На каждом трупе стоял.
Этот отряд серафимов, каждый взмахнул рукой:
Это было райское зрелище!
Они стояли как сигналы к земле,
Каждый из них прекрасный свет;
Этот отряд серафимов, каждый взмахнул рукой,
Никакого голоса они не передали—
Никакого голоса; но о! тишина погрузилась
Как музыка в сердце.
Но вскоре я услышал плеск весел,
Я услышал возглас кормчего;
Моя голова была вынуждена отвернуться
И я увидел появившуюся лодку.
Пилот и лоцман,
Я слышал, как они быстро приближаются:
Дорогой Господь на небесах! это была радость
Мертвецы не могли взрывать.
Я видел третьего — я слышал его голос:
Это отшельник хорош!
Он громко поет свои божественные гимны
Что он делает в лесу.
Он мою душу оплачет, он смоет
Кровь альбатроса.
Часть VII
Этот добрый отшельник живет в том лесу
Который спускается к морю.
Как громко он голос сладкий возвышает!
Он любит беседовать с моряками
Прибывшими из дальней страны.
Он стоит на коленях утром, и в полдень, и в вечер—
У него есть подушка пухлая:
Это мох, что скрывает
Старый сгнивший дубовый пень.
Ялик приблизился: я слышал, как они говорили,
‘Как, это странно, я думаю!
Где эти огни так много и справедливы,
Этот сигнал сделал, но сейчас?
‘Странно, ей-богу!’ отшельник сказал—
‘И они не ответили на наше приветствие!
Доски выглядят деформированными! и посмотри на эти паруса,
Как они тонки и суровы!
Я никогда не видел ничего похожего на них,
Разве что
Коричневые скелеты листьев, которые отстают
Мой лесной ручей;
Когда плющ отяжелел от снега,
И совенок кричит волку внизу,
Который ест волчицу.
‘Дорогой Господь! у него дьявольский вид, —
Пилот ответил,
— Я боюсь… — Давай, давай!
Весело сказал отшельник.
Лодка приблизилась к кораблю,
Но я не говорил и не шевелился;
Лодка подошла под корабль,
И тут же раздался звук.
Под водой грохотало,
Еще громче и страшнее:
До корабля дошло, бухту раскололо;
Корабль пошел ко дну, как свинец.
Ошеломленный тем громким и страшным звуком,
Который небо и океан ударил
Как тот, кто был утоплен семь дней
Мое тело лежало на плаву;
Но быстро, как сон, я нашел себя
В лоцманской лодке.
На вихре, где затонул корабль,
Лодка завертелась кругом;
И все было тихо, только холм
Говорил о звуке.
Я шевелил губами — летчик взвизгнул
И упал в припадке;
Святой отшельник возвел очи,
И помолился там, где сидел.
Я взялся за весла: лоцман,
Кто теперь с ума сходит,
Смеялся громко и долго, а все время
Глаза его бегали туда-сюда.
‘Ха! ха! молвил он, ‘полная ясность я вижу,
Черт знает, как грести.
И вот, все в родной стране,
Я стоял на твердой земле!
Отшельник вышел из лодки,
И едва мог стоять.
‘О, оплакивай меня, оплакивай меня, святой человек!’
Отшельник нахмурился.
«Скажи скорее,» молвил он, «я прошу тебя сказать—
Что ты за человек?»
Тотчас этот мой корпус был вырван
С горестной мукой,
Которая заставила меня начать свой рассказ;
А потом это освободило меня.
С тех пор, в ненастный час,
Эта агония возвращается:
И пока мой ужасный рассказ не рассказан,
Это сердце во мне горит.
Перехожу, как ночь, из земли в землю;
У меня странная способность говорить;
В тот миг, когда я увижу его лицо,
Я узнаю человека, который должен меня услышать:
Ему мой рассказ я преподаю.
Какой громкий рев вырывается из этой двери!
Там свадебные гости:
Но в беседке невеста
И подружки невесты поют:
И внемлите вечернему колокольчику,
Который зовет меня к молитве!
О гость на свадьбе! Эта душа была
Одна в широком море:
Так одинока, что сам Бог
Скудным казался там.
О, слаще свадебного пира,
Далеко мне слаще,
Идти вдвоем на кирку
В хорошей компании!—
Идти вместе на кирку,
И все вместе молиться,
Пока каждый к своему великому Отцу склоняется,
Старики, и младенцы, и любящие друзья
И юноши, и девицы веселые!
Прощай, прощай! но это я говорю
Тебе, гость на свадьбе!
Хорошо молится тот, кто хорошо любит
И человека, и птицу, и зверя.
Лучше всего молится тот, кто больше любит
Все великое и малое;
Для дорогого Бога, который любит нас,
Он создал и любит все.»
Моряк, чей глаз светлый,
Чья борода от старости седая,
Ушел: и вот гость на свадьбе
От дверей жениха отвернулся.
Он ушел, как оглушенный,
И потерял рассудок:
Печальнее и мудрее,
Он встал наутро.
ПУСТЫЕ ЛЮДИ: ГЕРОИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ ДРЕВНЕГО ИЗРАИЛЯ
Автор Грегори Мобли Отзыв Чарльза Л.ЭколсСосредоточив внимание на Книге Судей, Мобли намеревается «реконструировать очертания израильской воинской культуры раннего железного века [или «героической традиции»], а также проанализировать условности и оценить структуру библейских приключенческих историй» (5). Библейские повествования, внебиблейские тексты и археологические свидетельства достаточны в качестве источников для такой реконструкции (20), и Мобли начинает макроскопически, исследуя их, чтобы пролить свет на героическую культуру и условности древнего Израиля (гл. 2–3).Что касается первого, например, угаритские тексты и 1–2 Царств раскрывают важность доблести и добычи, а также социальное расслоение героев. Мобли выделяет пять общих условностей: честь, использование героем низшего оружия, божественное вдохновение, паника и мужество. Затем объем сужается до трех персонажей в книге Судей — Эхуда, Гедеона и Самсона (главы 4–6 соответственно). Последняя глава следует за героической эпохой Израиля до ее конца, который, по сути, был восшествием Соломона на престол.
Учитывая подзаголовок и заявленную цель книги, удивительно обнаружить, что в главах об Эхуде, Гедеоне и Самсоне героическим вопросам уделяется мало внимания.Вместо этого большая часть обсуждения сосредоточена на структуре и художественности повествований. Точно так же сравнительный материал довольно скуден. Мобли объясняет, что он использует внебиблейские параллели для «объяснения деталей Библии, а не [для] прочесывания этих текстов в поисках примеров героических тем и мотивов» (стр. 16, прим. 6). Однако более полное использование сравнительного материала дополнило бы библейский портрет героя и героические условности, а также сходства и различия между израильской и неизраильской героической культурой.Кроме того, существует выбор сравнительных источников. Значительную часть сравнительной инвентаризации Мобли составляют угаритские тексты (ок. 1400–1350 гг. до н. э.), в которых описывается доблесть богини-воительницы Анат (22–25). Но зачем приводить миф, когда доступны эпические источники? Гомеровская «Илиада » , например, изобилует человеческими сражениями и другими героическими условностями, общими с таковыми древнего Израиля. Это также отражает героический век, который более близок к эпохе древнего Израиля (т.е. ок. 1200 г. до н.э.).
Тем не менее книга достойна внимания в нескольких отношениях. Он вновь обращает внимание на героизм древнего Израиля, который в последние десятилетия в значительной степени игнорировался учеными. Хотя противоречащие друг другу цели героической литературы и Ветхого Завета означают, что израильские герои и героини минимально фигурируют в Библии, их желания были сродни желаниям героев со всего мира во все времена. Таким образом, исследования, подобные исследованиям Мобли, проливают свет на это внекультовое измерение жизни в древнем Израиле.Возможно, наиболее значительным вкладом книги является ее понимание социологической неоднородности израильских героев. Обращая пристальное внимание на еврейские термины, обычно используемые для обозначения «героя», и опираясь на археологические свидетельства, Мобли различает разные классы героев. Составное слово gibbôr chayil (например, Суд. 6:12), например, было переведено как «сильный воин» (NIV, NRS), «храбрый воин» (NAU) и «сильный муж» (ESV, RSV). . Поскольку chayil означает «и богатство, и силу», Мобли предполагает, что это соединение указывает на героя с социально-экономическими возможностями (35).И наоборот, прилагательное rêq означает «пустой» или «напрасный». Следовательно, составное слово ănāšîm [‘мужчины’] rêqîm (напр., Суд. 11:3) может быть переведено буквально как «пустые люди» — название книги (ср. «ничтожные люди», ESV, NAU, RSV; ‘ «группа авантюристов», NIV; «преступники» (NRS). Мобли утверждает (38), что это соединение отражает класс героев, которые были «пустыми» в том смысле, что им не хватало социальных связей или гарантий первородства. поэтому люди» заключали союзы друг с другом, выступая в качестве наемников у «местных правителей» в обмен на землю или «наследство», которые иначе были бы недоступны.Более того, ритуальное измерение героической культуры, часто (ошибочно) рассматриваемое в литературе как негероическое, получает должное внимание. Более того, помимо героических вопросов, в книге есть несколько проницательных замечаний о структурных особенностях и литературных аспектах повествований об Эхуде, Гедеоне и Самсоне.
В той мере, в какой цель книги состоит в том, чтобы представить «очерк» героической культуры и обычаев древнего Израиля, она успешна. Читатели уйдут с осознанием и более глубокой оценкой сложности некоторых из самых интригующих фигур Ветхого Завета.
Чарльз Л. Эколс
Стэплфорд
Как неандертальцы и другие древние люди научились считать?
Доисторическая бухгалтерия? Отметины, сделанные неандертальцем на костях гиены, могли содержать числовую информацию. Предоставлено: Ф. д’Эррико
.Около 60 000 лет назад на территории нынешней западной Франции неандерталец взял кусок бедренной кости гиены и каменный инструмент и начал работать. Когда задание было выполнено, кость имела девять выемок, которые были поразительно похожи и примерно параллельны, как будто они должны были что-то обозначать.
Франческо д’Эррико, археолог из Университета Бордо, Франция, имеет представление о знаках. За свою карьеру он исследовал множество древних резных артефактов и считает, что кость гиены, найденная в 1970-х годах на месте Ле-Прадель недалеко от Ангулема, выделяется своей необычностью. Хотя древние резные артефакты часто интерпретируются как произведения искусства, кость Les Pradelles, похоже, была более функциональной, говорит Д’Эррико.
Он утверждает, что он может кодировать числовую информацию.И если это так, то анатомически современные люди могли быть не одиноки в разработке системы числовых обозначений: неандертальцы тоже могли начать это делать 1 .
Когда Д’Эррико опубликовал свои идеи в 2018 году, он отважился проникнуть на территорию, которую исследовали немногие ученые: древние корни чисел. «Происхождение чисел — все еще относительно свободная ниша в научных исследованиях», — говорит Рассел Грей, биолог-эволюционист из Института эволюционной антропологии Макса Планка в Лейпциге, Германия.Исследователи иногда даже не согласны с тем, что такое числа, хотя исследование 2 2017 года определило их как дискретные сущности с точными значениями, которые представлены символами в виде слов и знаков.
В настоящее время происхождение чисел привлекает все большее внимание, поскольку исследователи из различных областей рассматривают проблему с разных точек зрения.
Ученые-когнитивисты, антропологи и психологи изучают современные культуры, чтобы понять различия между существующими системами счисления, определяемыми как символы, которые общество использует для подсчета и обработки чисел.Они надеются, что подсказки, спрятанные в современных системах, могут пролить свет на детали их происхождения. Тем временем археологи начали искать доказательства существования древних числовых обозначений, а биологи-эволюционисты, интересующиеся языком, исследуют глубокое происхождение числовых слов. Эти исследования побудили исследователей сформулировать некоторые из первых подробных гипотез о доисторическом развитии систем счисления.
И вливание финансирования будет стимулировать больше исследований в этой области.В этом году международная исследовательская группа, получившая грант Европейского исследовательского совета в размере 10 миллионов евро (11,9 миллиона долларов США), начнет проверять различные гипотезы в рамках более широких усилий по изучению того, когда, почему и как появились и распространились системы счисления. вокруг света. Проект под названием «Эволюция когнитивных инструментов для количественной оценки» (QUANTA) может даже дать представление о том, являются ли системы счисления уникальными для анатомически современных людей или же они предположительно присутствовали в зарождающейся форме у неандертальцев.
Инстинкт к числамХотя исследователи когда-то считали, что люди — единственный вид, обладающий чувством количества, исследования, проведенные с середины двадцатого века, показали, что многие животные обладают этой способностью. Например, рыбы, пчелы и новорожденные цыплята 3 могут мгновенно распознавать количество до четырех, что называется субитизацией. Некоторые животные также способны к «различению больших количеств»: они могут оценить разницу между двумя большими величинами, если они достаточно различимы.Существа с этим навыком могут, например, отличить 10 объектов от 20 объектов, но не 20 от 21. Шестимесячные человеческие младенцы также демонстрируют аналогичную оценку количества, даже до того, как они в значительной степени столкнулись с человеческой культурой или языком.
Всё это говорит о том, что, по словам Андреаса Нидера, нейробиолога из Тюбингенского университета в Германии, люди обладают врождённым пониманием чисел. По его словам, это возникло в результате эволюционных процессов, таких как естественный отбор, потому что это принесло бы адаптивные преимущества.
Идея, называемая теорией материального взаимодействия, предполагает, что ментальная концепция чисел распространяется на физические объекты, такие как пальцы. Фото: Мэтью Хорвуд/Getty
Другие интерпретируют улики иначе. Рафаэль Нуньес, когнитивист из Калифорнийского университета в Сан-Диего и один из руководителей Quanta, признает, что у многих животных может быть врожденное чувство количества. Однако он утверждает, что человеческое восприятие чисел обычно намного сложнее и не могло возникнуть в результате такого процесса, как естественный отбор.Вместо этого многие аспекты чисел, такие как произносимые слова и письменные знаки, которые используются для их представления, должны быть произведены культурной эволюцией — процессом, в котором люди учатся посредством подражания или формального обучения, чтобы освоить новый навык (например, как использовать инструмент).
Хотя у многих животных есть культура, культура, связанная с числами, по существу уникальна для людей. Горстку шимпанзе научили в неволе использовать абстрактные символы для обозначения величин, но ни шимпанзе, ни другие нечеловеческие виды не используют такие символы в естественном мире.Нуньес предполагает, что поэтому следует проводить различие между тем, что он назвал врожденным «квантовым» познанием, наблюдаемым у животных, и приобретенным «числовым» познанием, наблюдаемым у людей 2 .
Но не все согласны. Нидер утверждает, что неврологические исследования показывают явное сходство между тем, как количества обрабатываются в мозгу нечеловеческих животных, и тем, как человеческий мозг обрабатывает числа. Он говорит, что было бы ошибкой проводить слишком четкую границу между двумя типами поведения 4 , хотя он согласен с тем, что числовые способности человека намного выше, чем у любого другого животного.«Ни одно [кроме человека] животное не способно по-настоящему представлять числовые символы», — говорит он.
Анализ кости Les Pradelles, проведенный Д’Эррико, может помочь понять, как формировались системы счисления на самых ранних стадиях. Он изучил девять выемок под микроскопом и сказал, что их форма, глубина и другие детали настолько похожи, что кажется, что все они были сделаны с использованием одного и того же каменного инструмента, удерживаемого одинаково. Это говорит о том, что все они были сделаны одним человеком за один сеанс, который длился, возможно, несколько минут или часов.(В какой-то другой раз на кости были вырезаны восемь более мелких отметин.)
Однако Д’Эррико не думает, что этот человек намеревался создать декоративный узор, потому что отметины неровные. Для сравнения он проанализировал семь зазубрин на кости ворона возрастом 40 000 лет из места проживания неандертальцев в Крыму. Статистический анализ показывает, что зазубрины на этой кости расположены с той же регулярностью, что и у современных добровольцев, которым дают аналогичную кость и просят отметить ее зазубринами, расположенными на одинаковом расстоянии друг от друга 5 .Но этот тип анализа также показывает, что следы на кости Les Pradelles не имеют такой регулярности. Это наблюдение — и тот факт, что зазубрины были созданы за один сеанс — привели Д’Эррико к мысли, что они могли быть просто функциональными, предоставляя запись числовой информации.
Признаки изысканностиКость Ле Прадель не является единичной находкой. Например, во время раскопок в пограничной пещере в Южной Африке археологи обнаружили малоберцовую кость бабуина возрастом около 42 000 лет, которая также была отмечена зазубринами.Д’Эррико подозревает, что анатомически современные люди, жившие там в то время, использовали кость для записи числовой информации. В случае с этой костью микроскопический анализ ее 29 насечек позволяет предположить, что они были вырезаны с использованием четырех различных инструментов и, таким образом, представляют собой четыре события счета, которые, по мнению Д’Эррико, имели место в четырех отдельных случаях 1 . Более того, он говорит, что открытия, сделанные за последние 20 лет, показывают, что древние люди начали создавать абстрактные гравюры, намекающие на сложное познание, на сотни тысяч лет раньше, чем считалось ранее.
Числовая линия перекликается с некоторыми числовыми инструментами, которые использовались древними людьми. Фото: Александр Рупета/NurPhoto через Getty
В свете этих открытий Д’Эррико разработал сценарий, объясняющий, как системы счисления могли возникнуть в результате самого акта создания таких артефактов. Его гипотеза — одна из двух опубликованных до сих пор гипотез о доисторическом происхождении чисел.
Все началось случайно, предполагает он, когда первые гоминиды непреднамеренно оставляли следы на костях, разделывая туши животных.Позже гоминины совершили когнитивный скачок, когда поняли, что могут намеренно маркировать кости для создания абстрактных рисунков — таких, как те, что можно увидеть на раковине возрастом около 430 000 лет, найденной в Триниле, Индонезия 6 . В какой-то момент после этого произошел еще один скачок: отдельные метки начали обретать смысл, причем некоторые из них, возможно, кодировали числовую информацию. По словам Д’Эррико, кость гиены Les Pradelles — потенциально самый ранний известный пример такого типа маркировки.Он полагает, что дальнейшие скачки, или то, что он называет культурными экзаптациями, в конце концов привели к изобретению числовых знаков, таких как 1, 2 и 3 7 .
Д’Эррико признает, что в этом сценарии есть пробелы. Неясно, какие культурные или социальные факторы могли побудить древних гомининов начать преднамеренно маркировать кости или другие артефакты или затем использовать эти метки для записи числовой информации. Quanta будет использовать данные антропологии, когнитивистики, лингвистики и археологии, чтобы лучше понять эти социальные факторы, говорит Д’Эррико, один из четырех главных исследователей проекта.
Яблоки раздораОднако исследователь Quanta Нуньес вместе с некоторыми исследователями, не участвующими в проекте, предупреждает, что древние артефакты, такие как кость Ле Прадель, трудно интерпретировать. Каренли Оверманн, когнитивный археолог из Университета Колорадо в Колорадо-Спрингс, подчеркивает эти трудности, приводя пример палочек для сообщений, используемых австралийскими аборигенами. Эти палочки, которые обычно представляют собой сплющенные или цилиндрические куски дерева, украшены насечками, которые могут выглядеть так, как будто они кодируют числовую информацию, но многие из них таковыми не являются.
Пирс Келли, лингвист-антрополог из Университета Новой Англии в Армидейле, Австралия, который провел обзор палочек для сообщений 8 , согласен с точкой зрения Оверманна. Он говорит, что на некоторых палочках для сообщений вырезаны метки, похожие на подсчеты, но они часто действуют как вспомогательное средство визуальной памяти, помогая посыльному вспомнить детали сообщения, которое они доставляют. «Они напоминают акт пересказа повествования, а не подсчет количества», — говорит Келли.
Вуньюнгар, австралийский абориген, член общины гуренг гуренг и вакка-вакка, говорит, что палочки могут передавать одно из нескольких различных сообщений.«Некоторые используются для торговли — для еды, инструментов или оружия», — говорит он. «Другие могут нести послания мира после войны».
Исследователи считают, что около 40 000 лет назад люди делали надрезы на этой кости бабуина в качестве одной из первых форм счета. Фото: Ф. д’Эррико и Л. Бэквелл
Оверманн разработала свою собственную гипотезу, объясняющую, как системы счисления могли появиться в доисторические времена. Эта задача облегчается тем фактом, что во всем мире до сих пор используется множество различных систем счисления.Например, лингвисты Клэр Бауэрн и Джейсон Зентц из Йельского университета в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, сообщили в опросе 2012 года, что 139 языков аборигенов Австралии имеют верхний предел «три» или «четыре» для определенных числительных. Некоторые из этих языков используют естественные квантификаторы, такие как «несколько» и «многие», для обозначения более высоких значений 9 . Есть даже одна группа, народ пираха из бразильской Амазонии, который иногда утверждает, что вообще не использует числа 10 .
Оверманн и другие исследователи подчеркивают, что нет ничего интеллектуального недостатка в обществах, использующих относительно простые системы счисления.Но она задалась вопросом, могут ли такие общества дать ключ к пониманию социального давления, которое движет развитием более сложных систем счисления.
Подсчет имуществаВ исследовании 11 2013 года Оверманн проанализировал антропологические данные, относящиеся к 33 современным обществам охотников-собирателей по всему миру. Она обнаружила, что люди с простой системой счисления (верхний предел ненамного выше «четыре») часто имели мало материальных ценностей, таких как оружие, инструменты или украшения.Те, у кого были сложные системы (верхний предел числа намного выше, чем «четыре»), всегда имели более богатый набор имущества. Свидетельства подсказали Оверманну, что обществам могут понадобиться различные материальные блага, если они хотят разработать такие системы счисления.
В обществах со сложными системами счисления были ключи к пониманию того, как эти системы развивались. Примечательно, что Оверманн отметил, что в этих обществах было обычным делом использовать пятерную (с основанием 5), десятичную или десятичную (с основанием 20) системы. Это навело ее на мысль, что многие системы счисления начинались со счета на пальцах.
По словам Оверманна, эта стадия подсчета пальцев очень важна. Она является сторонником теории материального взаимодействия (MET), концепции, разработанной около десяти лет назад когнитивным археологом Ламбросом Малафурисом из Оксфордского университета, Великобритания 12 . МЕТ утверждает, что разум простирается за пределы мозга и проникает в объекты, такие как инструменты или даже пальцы человека. Это расширение позволяет реализовать идеи в физической форме; так, в случае счета МЭТ предполагает, что ментальная концептуализация чисел может включать пальцы.Это делает числа более осязаемыми и их легче складывать или вычитать.
Общества, которые отказались от счета на пальцах, сделали это, утверждает Оверманн, потому что у них возникла более четкая социальная потребность в числах. Возможно, наиболее очевидно, что общество с большим количеством материальных владений имеет большую потребность в счете (и счете намного больше, чем «четыре»), чтобы отслеживать объекты.
Оверманн полагает, что МЕТ предполагает, что существует и другой способ, которым материальные владения необходимы для разработки систем счисления.Артефакт, такой как счетная палочка, также становится продолжением разума, а процесс маркировки учетных засечек на палочке помогает закреплять и стабилизировать числа по мере того, как кто-то считает. Эти вспомогательные средства могли иметь решающее значение для процесса, посредством которого люди впервые начали считать до больших чисел 13 .
В конце концов, говорит Оверманн, некоторые общества вышли за рамки счетных палочек. Впервые это произошло в Месопотамии примерно в то время, когда там появились города, что создало еще большую потребность в числах для отслеживания ресурсов и людей.Археологические данные свидетельствуют о том, что 5500 лет назад некоторые жители Месопотамии начали использовать небольшие глиняные жетоны в качестве вспомогательных средств для счета.
Согласно Оверманну, MET предполагает, что эти жетоны также были продолжением разума и способствовали появлению новых числовых свойств. В частности, формы жетонов стали представлять разные значения: 10 маленьких жетонов конусов были эквивалентны жетону сферы, а 6 сфер были эквивалентны жетону большого конуса. Существование больших конусов, каждый из которых эквивалентен 60 маленьким конусам, позволяло жителям Месопотамии считать до тысяч, используя относительно небольшое количество жетонов.
Андреа Бендер, психолог Бергенского университета в Норвегии и еще один руководитель проекта Quanta, говорит, что члены команды планируют собрать и проанализировать большие объемы данных, касающихся мировых систем счисления. Это должно позволить им проверить гипотезу Оверманна о том, что части тела и артефакты могли помочь обществам разработать системы счисления, которые в конечном счете исчисляются тысячами и выше. Но Бендер говорит, что она и ее коллеги не предполагают, что идеи Оверманна, основанные на МЕТ, верны.
Другие полны энтузиазма. Карим Захиди, философ из Университета Антверпена в Бельгии, говорит, что, хотя сценарий Оверманна еще не завершен, у него есть реальный потенциал для объяснения развития сложных систем счисления, используемых сегодня.
Лингвистические выводыОверманн признает, что ее гипотеза не отвечает на один вопрос: когда в доисторические времена человеческие общества начали разрабатывать системы счисления. Здесь может помочь лингвистика. Одно из доказательств предполагает, что числовые слова могут иметь историю, насчитывающую по крайней мере десятки тысяч лет.
Биолог-эволюционист Марк Пейджел из Университета Рединга, Великобритания, и его коллеги потратили много лет на изучение истории слов в существующих языковых семьях с помощью вычислительных инструментов, которые они первоначально разработали для изучения биологической эволюции. По сути, слова рассматриваются как объекты, которые либо остаются стабильными, либо вытесняются и заменяются по мере распространения и разнообразия языков. Например, английское «вода» и немецкое «wasser» явно связаны, что делает их родственными, происходящими от одного и того же древнего слова — пример стабильности.Но английское «рука» отличается от испанского «мано» — свидетельство замены слова в какой-то момент в прошлом. Оценивая, как часто такие события замены происходят в течение длительных периодов времени, можно оценить скорость изменений и сделать вывод, насколько старые слова.
Используя этот подход, Пейджл и Эндрю Мид из Reading показали, что числовые слова с низким значением («от одного» до «пяти») являются одними из самых стабильных характеристик разговорных языков 14 . В самом деле, они так редко меняются в языковых семьях — например, в индоевропейской семье, в которую входят многие современные европейские и южноазиатские языки, — что, кажется, они оставались стабильными где-то между 10 000 и 100 000 лет.
Это не доказывает, что числа от «одного» до «пяти» происходят от древних родственных слов, на которых впервые говорили десятки тысяч лет назад, но Пейджел говорит, что по крайней мере «мыслимо», что современный и палеолитический евразиец мог поняли друг друга, когда дело дошло до такого количества слов.
Работа Пейгела имеет своих поклонников, в том числе Грея, еще одного лидера КВАНТЫ, но его заявления оспариваются некоторыми исследователями древних языков. Дон Ринге, исторический лингвист из Пенсильванского университета в Филадельфии, говорит, что неясно, можно ли спроецировать стабильность слов с меньшим числом в доисторические времена, независимо от того, насколько стабильными они кажутся в последние тысячелетия.
Все это приводит к множеству открытых вопросов о том, когда и как люди впервые начали использовать числа. Но, несмотря на споры вокруг этих вопросов, исследователи согласны с тем, что эта тема заслуживает гораздо большего внимания. «Числа играют фундаментальную роль во всем, что мы делаем, — говорит Грей. «Без них трудно представить человеческую жизнь».
Возможно, числа приобрели такое значение еще в доисторические времена. Зубчатая кость бабуина из пограничной пещеры имеет гладкую поверхность, что указывает на то, что древние люди использовали ее на протяжении многих лет.«Это был явно важный предмет для человека, который его произвел», — говорит Д’Эррико.
Не так обстоит дело с образцом Les Pradelles, у которого отсутствует эта гладкая поверхность. Если он записывает числовую информацию, это могло быть не так важно в то время. На самом деле, хотя Д’Эррико и его коллеги провели бесчисленное количество часов, анализируя кость, он говорит, что вполне возможно, что неандерталец, отколовший эту бедренную кость гиены около 60 000 лет назад, использовал ее очень недолго, прежде чем отбросить кость в сторону.
Как пройти подземелье древних роботов в игре Nobody Saves the World
Древний робот — это одно из подземелий, с которым вы столкнетесь относительно рано в «Никто не спасет мир», и его уникальные атрибуты заставят вас подходить к бою немного иначе, чем обычно. Вот что вы можете ожидать от этого подземелья и как вы можете легко его преодолеть.
Древний робот заполнен врагами, у которых есть световые или острые обереги, а это означает, что они могут быть повреждены только после удара легкими или острыми атаками.Таким образом, важно настроить набор движений желаемой формы, включив в него как легкие, так и острые приемы.
Скриншот GamepurОдна из форм, которую мы рекомендуем использовать, — это Слизняк, так как его характерная атака, Взрыв Слезы, уже представляет собой атаку Света дальнего боя. Чтобы противостоять врагам с помощью Sharp Wards, мы снабдили слизняка приемом Arrow Flurry. Ниже приведен список активных и пассивных способностей, которыми мы оснастили Слизняка перед прохождением подземелья.
активных способностей:
- Arrow Sharry
- Slime Slide
- Slow Switch
пассивные способности:
- Slug’s Secret
- лошадиные силы
Ключ к победе здесь — взять на себя сражаться.Одной из уникальных особенностей подземелья древних роботов является то, что его враги взрываются после смерти, что причинит вам вред, если вы попадете под взрыв. Таким образом, билды ближнего боя здесь крайне не рекомендуются. Слизень превосходно удерживает врагов в страхе; след слизи, который он оставляет за собой, замедляет всех противников, которые пытаются следовать за ним, делая их главными целями для ваших атак «Выброс слез» или «Шквал стрел». Пока вы можете противостоять вражеским вардам, сохраняя дистанцию, вам не составит труда пройти через подземелье.
Древний босс подземелья роботов
Этот босс имеет довольно раздражающую черту. Он выбрасывает снаряды, которые, в свою очередь, выбрасывают несколько меньших снарядов во всех направлениях. Здесь очень легко запутаться, так как игра начинает сильно напоминать адскую пулю. Как и ко всем другим боссам, к вам присоединятся волны врагов. Когда появится новая волна, сначала убейте обычных врагов, а затем сосредоточьте огонь на боссе с помощью Взрыва слез. Убедитесь, что вы находитесь как можно дальше от снарядов босса, что должно дать вам больше времени, чтобы среагировать на них.Как только босс упадет, возьмите осколок драгоценного камня подземелья, и вы покорите подземелье Древнего робота.
.