Александр Овер: модник, франт, терапевт
Он был очень яркой личностью, однако память об этом докторе стерлась довольно быстро. Плохого о нем вспомнить было нечего, а вспоминать хорошее мешала зависть
Александр Иванович Овер, русский врач. Изображение середины 19 века с сайта wikipedia.org
Про доктора Александра Ивановича Овера говорили разное: что многие молодые вдовы специально снимают квартиры поближе к его дому, чтобы ежедневно любоваться на него в окно, что, не испытывая никаких проблем со здоровьем, записываются к нему на прием, только лишь для того, чтобы несколько минут побыть рядом со своим кумиром. И что сам кумир этим нагло пользуется дерет с них тройной гонорар и выписывает обычные ягодные сиропы.
Злопыхателей было так много, они были так яростны, что другого доктора они бы просто уничтожили, добились бы лишения практики. Но с Овером такое в принципе не могло пройти. Он был не только красавец и модник, но и выдающийся терапевт, а также медицинский менеджер.
Красавец доктор и его завистники
Обстоятельства появления Александра Овера на свет были довольно романтичны. Он родился в семье французского политического эмигранта, бывшего парламентария и королевского адвоката. Отец скончался, когда мальчику было пять лет, но, к счастью, деньги в семье были.
Александр получил хорошее домашнее образование, которое продолжил в Московской практической коммерческой академии, немного учился в гимназии, а затем и в Московском отделении Петербургской медико-хирургической академии, откуда перевелся в Московский университет, но опять вернулся в академию, где и завершил образование.
Это был очень любопытный юноша, его тянуло к переменам.
Затем – стажировка в Страсбурге, и в 1825 году, уже в Москве – защита докторской диссертации о трахеотомии. А дальше Париж, Лондон, Монелье, итальянские, германские города, снова Страсбург и, в 1829 году – окончательное возвращение в Москву.
К тому времени двадцатипятилетний молодой человек был совершенным денди с европейскими манерами, с умением носить дорогие костюмы и с внешностью, которой мог бы позавидовать любой.
Как правило, подобные персоны, делая карьеру, ставят на то, что сейчас называют лукизмом, но что существовало всегда – окружающие склонны симпатизировать красавцам и красавицам и в своем воображении приписывать им несуществующие профессиональные достоинства.
Очередь из желающих позлословить была бесконечна. Про него говорили, что его роскошная шевелюра не настоящая, а он носит парик.
Что он настолько жаден, что даже завел себе два парика, один парадный, а другой повседневный, чтобы не трепать парадный. Тем не менее, большинство было очаровано доктором, и при желании он мог бы этим пользоваться.
Да только смысла не было. Дело в том, что доктор был наделен не только внешними достоинствами. Александр Иванович был на редкость талантлив и трудолюбив. Уже в 1830 году, во время эпидемии холеры Овера назначают старшим врачом Басманной временной холерной больницы.
Работает с утра до ночи, но при всем при том выкраивает время для хирургии, оперирует в Екатерининской больнице. В 1832 году Овер уже читает курс по оперативной хирургии, а в 1833 году он – старший врач Первой градской больницы.
Он то и дело придумывает и пробует какие-то новшества, типа перевязки подключичной артерии или частичной резекции нижней челюсти, которую потом подхватывают и начинают применять другие московские хирурги.
За патентами не гонится, живет легко и с удовольствием, а медицина – важнейшая часть его жизни.
Счастливчик, баловень судьбы.
Авторитет Александра Ивановича как хирурга растет месяц от месяца. В 1838 году наступает нешуточное признание его заслуг, доктору присуждается степень доктора медицины и хирургии. Можно расслабиться и почивать на лаврах, отныне карьера сама пойдет вверх.
Что делает доктор Овер? Оставляет хирургию и полностью уходит в терапию. Ему нет и тридцати, он молод, полон сил, красив и страшно любознателен.
Происки подлого кучера
В терапии его путь еще стремительнее. Предыдущий опыт, связи, репутация, умение подать себя, а, главное, талант и нечеловеческая трудоспособность делают свое дело. Этому человеку можно доверять.
И уже в 1839 году Овера назначают ординарным профессором терапевтической клиники при Московской медико-хирургической академии. Для начала – очень даже неплохо.
Затем – Московский университет, в котором Александр Иванович не только читает лекции и заведует кафедрой, но еще и возглавляет университетскую терапевтическую клинику.
Злопыхатели сразу же запускают новую шарманку, дескать, Овер недостаточно много времени уделяет занятиям в аудитории, все больше зарабатывает деньги частной практикой, используя для этого, опять же, университетские ресурсы в виде вверенной ему клиники.
Что ж, этот упрек не лишен оснований. Практика доктора Овера не знает границ. Многие москвичи, а москвички в особенности, готовы расстаться с любой денежной суммой, чтобы регулярно доверять свои проблемы этому барственного вида французу с иссиня-черными бакенбардами, мастера поддержать не только медицинский разговор, но также и любую светскую беседу, остроумного и вместе с тем учтивого, вхожего в царские дворцы в качестве камергера.
Овер был несколько рассеян, этим тоже пользовались. Если не удавалось попасть на прием напрямую, подкупали его кучера, который вез Александра Ивановича по нужному адресу, уверяя, что как раз туда им и нужно.
Ему приписывали всяческие сверхестественные способности, от провидческих до колдовских.
Но, как говорится, собака лает, караван идет. Александру Ивановичу не до сплетен коллег-неудачников. Он полностью погружен в свою работу.
В 1847 году в Москву снова приходит холера, которую доктор встречает уже не старшим врачом, как это было семнадцать лет назад, а главным. Но, опять же, временной больницы. Правда, Сретенской.
Эпидемия вернется в третий раз, в 1853 году, и он встретит ее уже в чине действительного статского советника. В то время доктор уже будет увлечен вопросами организации медицины.
Его основная идея заключается в том, чтобы соединить все московские больницы (за исключением военных госпиталей) в единую сеть и с одним управляющим органом. Частные лечебницы, естественно, не попадают под централизованное управление, но входят в единую информационную систему, актуальная информация о наличии мест и вообще ситуации во всех этих больницах должна постоянно обновляться в центральном справочном бюро.
Увы, нечто подобное стало возможным лишь в двадцатом веке, да и сейчас, при абсолютной доступности интернета, проекты доктора Овера воплощены лишь частично. Он обогнал историю более чем на полтора столетия.
А вина Гоголю не давать
«Кровеносныя сосуды и межтрабекулярныя пространства в сердце» Изображение из «Паталого-анатомического атласа» с сайта evgabain.narod.ru
В 1852 году выходит завершающий, четвертый том главного научного труда доктора Овера – паталого-анатомический атлас. Николай Первый его награждает за это бриллиантовым перстнем. Не то, чтобы император разбирался в медицине, разумеется, он был не в состоянии лично оценить достоинства работы Овера. Но в отечественных и заграничных медицинских кругах его приняли на ура, правительства более десяти стран удостоили Овера своими орденами, и в результате государь решил отреагировать. Тем более, что, как мы помним, Александр Иванович входил в число придворных.
После этого события Оверу стали платить за визит еще больше. Недоброжелатели неистовствали, о скупости доктора ходили легенды. Правда, никто не судачил о том, что огромную часть гонораров он направлял на благотворительность.
Кого определит на собственные деньги в богадельню, кому назначит ежемесячную выплату, кому даст одноразовую сумму. Бедных лечил бесплатно. А диагнозы его и вправду были очень точными. Подобное мало кому дано.
К Оверу прибегали как к последнему спасению, когда другие доктора были не в состоянии понять, что происходит с пациентом. Увы, не все было в силах Александра Ивановича.
Когда его призвали к умирающему Гоголю, он лишь пожал плечами и посоветовал не давать писателю вина.
Казалось, при болезненных фантазиях Николая Васильевича, этот совет был далеко не лишним, тем не менее, вино ему давали и продолжили давать после ухода Овера. А если бы послушались, мало ли, что могло произойти.
Но современников по большей части интересовало другое. Один из них писал: «Овер был очень неприятен, чтобы не сказать более. Красота его была даже, я нахожу, несколько противная – французская, холодная, сухая, непривлекательная красота».
А вот еще одна характеристика: «Овер был похож на храброго, распорядительного и злого зуавского полковника, на крикливого и смелого француза-parvenu».
Болеслав же Маркевич в своем сочинении «Четверть века назад» не без сарказма примечал, что в некой медицинской ситуации «сам» прелестный Александр Иваныч Овер «ничего поделать не мог».
Но самому «прелестному» на все на это было наплевать. Он занимался своей любимой медициной, проводил досуги с молодой супругой, бывшей фрейлиной Анной Цуриковой и был абсолютно счастлив.
* * *
В декабре 1864 года Александр Иванович умер, прожив всего лишь шесть десятков лет. За десять лет до этого скончалась его любимая няня, старенькая Акулина Тихоновна. Незадолго до смерти она оставила своего рода устное завещание: «Смотри, Саша, когда я умру, ходи ко мне на могилку курить свою цигарочку». Доктор действительно при первой же возможности ездил на ее могилу во Всехсвятское.
Александр Иванович Овер
Биография
Родился в семье французского эмигранта, доктора права и королевского адвоката при парламенте в Нанси, который за свои политические убеждения был вынужден искать убежище в России, где и умер в 1809 году.
Первоначальное образование А. И. Овер получил дома, затем учился в Московской практической коммерческой академии и в гимназии. В возрасте 15 лет поступил вольнослушателем в Московское отделение Петербургской медико-хирургической академии, но через год, по совету профессора Х. И. Лодера, перевёлся в Московский университет. В университете за студенческую работу «Historia animalium aspandyloideorum» физико-математический факультет наградил его золотой медалью. В 1823 году он окончил курс, всё-таки — в Медико-хирургической академии. В октябре 1823 года Овер на два года отправился за границу, где слушал лекции профессоров медицинской школы в Страсбурге.
В 1825 году, вернувшись в Москву, Овер защитил в медико-хирургической академии диссертацию на степень доктора медицины о трахеотомии: «De incisione ductus aërei», после чего снова отправился за границу, на этот раз в Париж, где два года занимался у известных профессоров хирургией, терапией и патологической анатомией. Потом Овер побывал в Лондоне, Монпелье, Италии, Германий, вторично в Страсбурге, и в мае 1829 года возвратился в Москву, которую избрал постоянным местом своей медицинской деятельности. Здесь на первых порах ему пришлось пережить немало огорчений и разочарований. В 1830 году во время эпидемии холеры он был назначен старшим врачом Басманной временной холерной больницы. В том же году, по ходатайству Ф. Рихтера, начались его практические занятия в хирургическом отделении Екатерининской больницы под руководством её главного врача И. И. Поля.
В 1832——1833 академическом году Овер исправлял должность помощника профессора хирургической клиники Московского университета — А. А. Альфонского и, по его поручению читал курс оперативной хирургии. В 1833 году А. И. Овер поступил старшим врачом на службу в Первую градскую больницу, главным врачом которой был Эвениус. В этой больнице Овер впервые в Москве произвёл операции: перевязку подключичной артерии, перевязку сонной артерии, полную и частичную резекцию верхней и нижней челюсти, отсечение маточной шейки. За время службы в городской больнице Овер составил коллекцию анатомо-патологических препаратов и атлас картин наиболее интересных случаев в больнице — коллекция не уступала лучшим иностранным аналогам. В 1838 году он представил Московской медико-хирургической академий отчёт о 150 важнейших своих операциях с объяснительными рисунками, а также статью, представлявшую описание 5 полных удалений верхней челюсти, за что был удостоен в декабре того же года степени доктора медицины и хирургии. Однако в дальнейшем он работал не хирургом, а терапевтом.
В 1839 году А. И. Овер был утверждён ординарным профессором терапевтической клиники при Московской медико-хирургической академий. В 1842 году Овер перешёл в московский университет и занял кафедру профессора Бунге, некогда — его любимого учителя М. Я. Мудрова. Одновременно он стал директором терапевтической клиники университета.
Осенью 1846 года Оверу выпала честь открытия терапевтической клиники на Рождественке, которая стала называться Факультетская терапевтическая клиника Московского университета. В этом же году Овер был назначен медицинским инспектором московских учреждений ведомства Императрицы Марии.
В холерную эпидемию 1847—1848 гг. А. И. Овер был главным врачом временной Сретенской больницы (в Каретном ряду) и, как профессор терапевтической клиники, заведовал её холерным отделением; был также главным врачом временной больницы на Плющихе.
В 1850 году Овер был назначен инспектором Московских больниц гражданского ведомства, и в этой должности в третий раз ему пришлось бороться с холерной эпидемией — в 1853 году. Проанализировав свои наблюдения, он твёрдо убедился в том, что холера заразительна, и настойчиво отстаивал своё мнение против многочисленных возражений оппонентов.
В 1849 году он получил звание гоф-медика, а в 1850 — звание члена медицинского совета; в 1851 году был произведён в действительные статские советники, а в 1853 году награждён орденом Св. Станислава 1-й степени.
Могила Овера на Введенском кладбищеКак медицинский инспектор, Овер ясно сознавал необходимость соединить все московские больницы гражданского ведомства под одним управлением, организовать центральное справочное бюро. Имя Овера было весьма популярным в Москве. Впрочем, в воспоминаниях бывших слушателей А. И. Овера встречаются и сетования на него, за то, что он, будучи обременён громадной практикой, уделял слишком мало внимания и времени студентам, будучи замечательным и как лектор.
А. И. Овер член ряда научных обществ: Физико-медицинского при Московском университете (1825), Королевского французского общества наук и художеств в Страсбурге (1825), Королевского Баварского ботанического общества (1825), Московского общества испытателей природы (1833).
Женат с 24 октября 1858 года на фрейлине Анне Сергеевне Цуриковой. Похоронен на Введенском кладбище.
В 1847 году в Москве был издан первый том главного научного труда А. И. Овера на латинском языке — паталого-анатомический атлас под заглавием: «Selecta praxis medico-chirurgicale quam Mosquae exercet Alexander Auver» (4-й последний том издан в 1852 году). Этот труд был удостоен лестных отзывов медицинской критики за границей и награждён по заслугам как нашим, так и очень многими иностранными монархами и учеными обществами: Николай I наградил Овера бриллиантовым перстнем.
Награждён орденами Св. Анны 2-й степени с короной, Св. Станислава 1-й степени, французским орденом Почётного легиона (за медицинскую помощь французским подданным в Москве), многими другими иностранными наградами.
Литература
Ссылки
Александр Иванович Овер (1804—1864/1865) — врач, заслуженный профессор терапевтической клиники и директор терапевтического отделения факультетской клиники Московского университета, инспектор Московских больниц гражданского ведомства, тайный советник.
Биография
Родился в семье французского эмигранта, доктора права и королевского адвоката при парламенте в Нанси, который за свои политические убеждения был вынужден искать убежище в России, где и умер в 1809 году.
Первоначальное образование А. И. Овер получил дома, затем учился в Московской практической коммерческой академии и в гимназии. В возрасте 15 лет поступил вольнослушателем в Московское отделение Петербургской медико-хирургической академии, но через год, по совету профессора Х. И. Лодера, перевёлся в Московский университет. В университете за студенческую работу «Historia animalium aspandyloideorum» физико-математический факультет наградил его золотой медалью. В 1823 году он окончил курс, всё-таки — в Медико-хирургической академии. В октябре 1823 года Овер на два года отправился за границу, где слушал лекции профессоров медицинской школы в Страсбурге.
В 1825 году, вернувшись в Москву, Овер защитил в медико-хирургической академии диссертацию на степень доктора медицины о трахеотомии: «De incisione ductus aërei», после чего снова отправился за границу, на этот раз в Париж, где два года занимался у известных профессоров хирургией, терапией и патологической анатомией. Потом Овер побывал в Лондоне, Монпелье, Италии, Германий, вторично в Страсбурге, и в мае 1829 года возвратился в Москву, которую избрал постоянным местом своей медицинской деятельности. Здесь на первых порах ему пришлось пережить немало огорчений и разочарований. В 1830 году во время эпидемии холеры он был назначен старшим врачом Басманной временной холерной больницы. В том же году, по ходатайству Ф. Рихтера, начались его практические занятия в хирургическом отделении Екатерининской больницы под руководством её главного врача И. И. Поля.
В 1832——1833 академическом году Овер исправлял должность помощника профессора хирургической клиники Московского университета — А. А. Альфонского и, по его поручению читал курс оперативной хирургии. В 1833 году А. И. Овер поступил старшим врачом на службу в Первую градскую больницу, главным врачом которой был Эвениус. В этой больнице Овер впервые в Москве произвёл операции: перевязку подключичной артерии, перевязку сонной артерии, полную и частичную резекцию верхней и нижней челюсти, отсечение маточной шейки. За время службы в городской больнице Овер составил коллекцию анатомо-патологических препаратов и атлас картин наиболее интересных случаев в больнице — коллекция не уступала лучшим иностранным аналогам. В 1838 году он представил Московской медико-хирургической академий отчёт о 150 важнейших своих операциях с объяснительными рисунками, а также статью, представлявшую описание 5 полных удалений верхней челюсти, за что был удостоен в декабре того же года степени доктора медицины и хирургии. Однако в дальнейшем он работал не хирургом, а терапевтом.
В 1839 году А. И. Овер был утверждён ординарным профессором терапевтической клиники при Московской медико-хирургической академий. В 1842 году Овер перешёл в московский университет и занял кафедру профессора Бунге, некогда — его любимого учителя М. Я. Мудрова. Одновременно он стал директором терапевтической клиники университета.
Осенью 1846 года Оверу выпала честь открытия терапевтической клиники на Рождественке, которая стала называться Факультетская терапевтическая клиника Московского университета. В этом же году Овер был назначен медицинским инспектором московских учреждений ведомства Императрицы Марии.
В холерную эпидемию 1847—1848 гг. А. И. Овер был главным врачом временной Сретенской больницы (в Каретном ряду) и, как профессор терапевтической клиники, заведовал её холерным отделением; был также главным врачом временной больницы на Плющихе.
В 1850 году Овер был назначен инспектором Московских больниц гражданского ведомства, и в этой должности в третий раз ему пришлось бороться с холерной эпидемией — в 1853 году. Проанализировав свои наблюдения, он твёрдо убедился в том, что холера заразительна, и настойчиво отстаивал своё мнение против многочисленных возражений оппонентов.
В 1849 году он получил звание гоф-медика, а в 1850 — звание члена медицинского совета; в 1851 году был произведён в действительные статские советники, а в 1853 году награждён орденом Св. Станислава 1-й степени.
Могила Овера на Введенском кладбищеКак медицинский инспектор, Овер ясно сознавал необходимость соединить все московские больницы гражданского ведомства под одним управлением, организовать центральное справочное бюро. Имя Овера было весьма популярным в Москве. Впрочем, в воспоминаниях бывших слушателей А. И. Овера встречаются и сетования на него, за то, что он, будучи обременён громадной практикой, уделял слишком мало внимания и времени студентам, будучи замечательным и как лектор.
А. И. Овер член ряда научных обществ: Физико-медицинского при Московском университете (1825), Королевского французского общества наук и художеств в Страсбурге (1825), Королевского Баварского ботанического общества (1825), Московского общества испытателей природы (1833).
Женат с 24 октября 1858 года на фрейлине Анне Сергеевне Цуриковой. Похоронен на Введенском кладбище.
В 1847 году в Москве был издан первый том главного научного труда А. И. Овера на латинском языке — паталого-анатомический атлас под заглавием: «Selecta praxis medico-chirurgicale quam Mosquae exercet Alexander Auver» (4-й последний том издан в 1852 году). Этот труд был удостоен лестных отзывов медицинской критики за границей и награждён по заслугам как нашим, так и очень многими иностранными монархами и учеными обществами: Николай I наградил Овера бриллиантовым перстнем.
Награждён орденами Св. Анны 2-й степени с короной, Св. Станислава 1-й степени, французским орденом Почётного легиона (за медицинскую помощь французским подданным в Москве), многими другими иностранными наградами.
Литература
Ссылки
Старинные московские кладбища – практически музеи под открытым небом. Здесь регулярно проводят экскурсии. По могилам знаменитостей можно изучать историю. А к некоторым захоронениям специально приходят загадать желания. Портал Москва 24 изучил все таинственные легенды и выбрал десять самых интересных.
Фото: портал Москва 24/Игорь Иванко
1. Александр Абдулов (29.05.1953 – 3.01.2008), Ваганьковское кладбище
Надгробный памятник актеру вдвое выше роста среднего человека. Напоминает айсберг. На вершине, рядом с православным крестом, портрет Абдулова с кинопроб на роль Ланцелота в фильме «Убить дракона».
По одной из легенд, если посмотреть прямо в глаза артисту, то вы потеряете ориентацию в пространстве и окажетесь в той части кладбища, в которую не планировали заходить. Но сделать это непросто, потому что портрет висит высоко, а взгляд артиста направлен в сторону.
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
Существует история, якобы на девятый день над могилой Абдулова заметили столб зеленоватого дыма, который поднимался к небу. Верующие стали говорить, что душа покинула тело.
Люди скептически настроенные, объясняли произошедшее по-другому. В этот день была пасмурная погода. Редкий луч пробил тучи и дал такой оптический эффект.
2. Люсьен Оливье (45 лет. Скончался 14 ноября 1883 года), Введенское кладбище
На Введенском кладбище покоится француз Люсьен Оливье. Тот самый, автор знаменитого салата.
В 2009 году на кладбище проводили ревизию, выясняли по спискам, что, где захоронено. И нашли его могилу. До этого надгробие Люсьена просто валялось на земле. Здесь до сих пор на дорожках попадаются валяющиеся надгробия.
Оливье был успешным шеф-поваром в московском ресторане «Эримтаж». Его салат пользовался успехом, но рецепт он держал в секрете. Поэтому сохранился лишь приблизительный вариант рецепта со слов гурмана. Сам Оливье его никогда не писал.
Дореволюционный рецепт салата Оливье (на одну персону):
Рябчики – ½ штуки, картофель – 3 штуки, огурцы – 1 штука, салат – 3-4 листа, провансаль – 1½ стол. ложки, раковые шейки – 3 штуки, ланспик – ¼ стакана, каперсы – 1 чайная ложка, оливки – 3–5 штук.
За границей салат «Оливье» называют «Русским салатом».
В наши дни к могиле Люсьена Оливье началось паломничество. Приходят люди, которые мечтают найти работу в ресторане или кафе, или продвинуться по карьерной лестнице в ресторанном бизнесе.
Автор проекта «Иди и смотри необычную Москву» Наталья Леонова рассказывает: «Был комический случай. Я не поверила бы, если своими глазами не увидела. Перед Новым годом провожу экскурсию, и возле могилы Оливье встречаем женщин с мешками продуктов. Я спросила: «Вы чего, еду освящаете?» Они засмущались и говорят: «А что, Новый год скоро же. Будем салат делать».
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
3. Сонька «Золотая ручка» (1846 – 1902), Ваганьковское кладбище
Преступники тоже становились символами эпохи. На Ваганьково есть могила, приписываемая удачной воровке на доверии Софье Блювштейн по прозвищу Сонька «Золотая ручка». Эта могила до сих пор остается местом поклонения мелких уличных преступников и мошенников. Они приходят, пишут пожелания: «Сонька, помоги фартом», оставляют деньги и цветы.
Ее кражи были настоящими авантюрами, воровка вживалась в роли как актриса. В конце концов ее поймали и отправили на каторгу. В 1890-м году ее посетил Чехов, который совершал поездку по Сибири и Дальнему Востоку. Писатель интересовался судьбой незаурядных людей, в том числе и преступников.
«На каторге писатель не узнал ее. На фотографии ему показывали молодую, красивую, обаятельную девушку. А привели ссохшуюся, сгорбленную женщину с очерствевшими руками. Ее состарил тяжелый каторжный труд», – рассказывает гид проекта «Иди и смотри необычную Москву» Владимир Ващенко. – Однако это породило легенду, что она в очередной раз улизнула от полиции. На самом деле Сонька умерла на Сахалине, где ее и похоронили».
В Москве же на могиле стоит памятник девушке, жившей еще в 18 веке. Она покончила с собой из-за несчастной любви.
4. Мария Волконская, Введенское кладбище
Есть на Введенском кладбище часовня, по поверию, если на одной из ее стен написать желание, оно обязательно исполнится. В 90-е здесь началось настоящее паломничество. Люди прознали, что на Введенском кладбище похоронены дореволюционные олигархи.
Стали приходить и писать на стене материальные просьбы. Кто в отпуск слетать, кто замуж удачно выйти. По поводы работы или чтобы любимый пить бросил – много еще чего.
А похоронена здесь дореволюционная знатная католичка Мария Ивановна Волконская. К жене декабриста она отношения не имеет. Эту часовню над захоронением поставил ее муж. Авторство приписывают члену художественной династии Бенуа.
5. Сергей Есенин (21.09.1895 – 28.12.1925), Ваганьковское кладбище
Одни из самых трудных дней для экскурсовода по Ваганьковскому кладбищу – это годовщина смерти Высоцкого и день рождения Есенина. Поклонники обоих в большом количестве посещают могилы своих кумиров.
Гид Владимир Ващенко подмечает, что поклонники Высоцкого интеллигентнее есенинцев. Первые довольно мирно поют песни, тогда как вторые частенько перебивают экскурсовода. Пытаются навязать свою версию трагической смерти поэта.
Несмотря на это, у могилы Есенина регулярно проходят поэтические вечера, в которых участвуют даже иностранные поклонники. Стихотворение «Я последний поэт деревни» на китайском из уст филолога Кун Син Син звучит, как военная присяга.
6. Доктор Овер (18.09.1804 – 23.12.1864), Введенское кладбище
В глубине Введенского кладбища скрывается склеп знаменитого в XIX веке доктора Александра Овера.
Есть примета, что он помогает страдающим от заболеваний. Считается, что для этого достаточно просто сказать: «Доктор Овер» возле его часовни, и он должен помочь. На могилу врача до сих пор приносят свечки.
В свое время доктор возглавлял комиссию лечения Николая Васильевича Гоголя. У писателя случилась ужасающая агония после смерти близкой подруги – Екатерины Хомяковой.
«К сожалению, доктор Овер на заседаниях комиссии не смог настоять на своем мнении, – говорит Наталья Леонова. – Большинство членов комиссии приняли мнение доктора Клименкова, который буквально загубил Гоголя поливанием холодной водой в горячей ванной. А Овер предполагал необычное психическое состояние у Гоголя внутренней болезнью желудка».
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
7. Вячеслав Иваньков по прозвищу «Япончик» (02.01.1940 – 09.10.2009), Ваганьковское кладбище
По жизни криминального авторитета «Япончика» можно изучать лихие 90-е в России. Вора в законе застрелили на выходе из ресторана «Тайский слон» на севере Москвы.
Когда его хоронили, кладбище было закрыто на сутки для всех посторонних посетителей. Всего же проститься с лидером криминального клан пришли около 500 человек.
По словам экскурсовода Владимира Ващенко, памятник Иванькову сделал известный скульптор Александр Рукавишников. Скульптор поставил памятник на могиле Владимиру Высоцкому на этом же кладбище. Он же автор монумента Льву Дурову.
«Скульптура типичная для людей такого образа жизни. Подчеркнуть величие. Он как бы сидит на табуретке, а на самом деле на троне. Взирает на нас властным взором, сверху вниз», – поясняет гид.
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
8. Филипп Депре (12.05.1789 – 12.08.1858), Введенское кладбище
Самое необычное надгробие с точки зрения расшифровки на Введенском кладбище посвящено
известному в 19 веке виноторговцу Филиппу Депре.
Считается, что оно само по себе является порталом для воскрешения мертвых. Надгробие украшено шестиконечными звездами – анемонами – одновременно с латинским равноконечным крестом.
Депре прославился торговлей вином в Москве. Постоянным его клиентом был Николай Гоголь, который имел там даже свой кредит. Как писала очевидец: «Были деньги, Гоголь платил, не было денег – Депре ждал».
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
9. Семейство фабрикантов Кнопов, Введенское кладбище
Дореволюционный олигарх Людвиг Кноп построил на Введенском кладбище «храм». Он сохранился до наших дней и нуждается в реставрации. Но его изначально возвели в руинированном виде.
Перед храмом стояла бронзовая фигура Иисуса, который рукой указывал вниз на фигуру юродивого. «До революции тоже любили фотографироваться на кладбище, не только сегодняшние готы, – рассказывает Наталья Леонова. – И женщины очень не хотели, чтобы фигура юродивого попала в кадр. На одном из снимков дама даже присела, чтобы прикрыть юродивого».
В советские годы, когда закрывались церкви, к этому Иисусу пошло паломничество. Скульптуре приписывали чудодейственные свойства. Считалось, если слить водицы с руки Иисуса, то вода исцелит. Даже матушка Матрона в 1943 году посылала за водой на кладбище свою помощницу.
Это место еще называют вампиркой, потому что кладбище в 1990-е годы облюбовали сатанисты. Долгое время некрополь не охранялся и сюда заходили днем, вечером, ночью. На месте захоронения совершали ритуальные убийства кошек, собак, не говоря уже о всевозможных рисунках на храме.
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
10. Софи Пло (1859 – 1905) и Леон Пло (1853 – 1905), Введенское кладбище
Музыкальная легенда витает вокруг могилы супругов Софи и Леона Пло. Часов в пять – семь вечера здесь можно услышать необычную скрипучую мелодию. Местные бабушки утверждают, что это дух некоего музыканта, который выходит после закрытия кладбища и играет на скрипке.
На самом деле недалеко от кладбища есть железнодорожная станция «Сортировочная», где в этот момент начинают сортировать составы. А также одно из зданий ФСБ, где стоят часы, которые каждый раз играют мелодию. Именно перекличка этих звуков дает такую необычную мелодию. Хотя..
Фото: портал Москва 24/Иван Носатов
Читайте также
http://akostra.livejournal.com/1134625.html
Небольшое предсловие к следующему семейному захоронению.
Читаю книгу искусствоведа Паолы Волковой. Сейчас перед собой книги нет, запишу своими словами отрывочек. В юности она пошла на какой-то вечер, посвященный Шекспиру. Вступали разеные известные шекспироведы. И вот вышел челоке уже немолодой, начал свою лекцию. А Паола Волкова, совершенно забыла о Шекспире,ю слушать его толком не слушает — у неё в голове крутиться — а где она могла видеть этого человека?!!! И-таки вспомнила «Портрет Мики Морозова» кисти Серова!!! Это же он!!
Да, на портрете тогда ещё Мике было года 3-4. Паола Волкова увидела уже Михаила Михайловича, когда ему было уже за 50. Но Серов так шикарно уловил не только черты лица, но и черты характера, что Мику узнавали всегда.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B7%D0%BE%D0%B2,_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B8%D0%BB_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Ну, и пусть тут мой отчётик о выставке Серова.
http://akostra.livejournal.com/1034067.html
Кстати, помимо того что дяда Мики был известным коллекционером живописи (собственно, тот же Серов Мику рисовал не случайно, как и других членов их семьи), например, отец Мики — Абрам Михайлович был известен в узких кругах ещё и своим .. хм, несколько нестандартным поведением. И стал даже прототипом пьесы Сумбатова-Южина «Джентельмен».
Сейчас в «современнике» идёт спектакль по этой пьесе с Артуром Смолльяниновым в главной роли. Я этот спекталкь довольно давно смотрела:
http://akostra.livejournal.com/403851.html
И вот на Введенском участок семьи Морозовых. В том числе и Мика..
Красивая часовенка..
Похоронен тут доктор Александр Иванович Овер. О нём много в википедии написано —
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9E%D0%B2%D0%B5%D1%80,_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
В 1850 году Овер был назначен инспектором Московских больниц гражданского ведомства, и в этой должности в третий раз ему пришлось бороться с холерной эпидемией — в 1853 году. Проанализировав свои наблюдения, он твёрдо убедился в том, что холера заразительна, и настойчиво отстаивал своё мнение против многочисленных возражений оппонентов.
Свой медецинский опыт решил записать, и чтобы труд был доступен его коллегам в разных странах, то написал его на латинском. Так он переиздавался в разных странах и автор получил награды как российские, так и иностранные!
Если правильно запомнила, то как врач он был очень хорошим диагностом (ну, на то время). Коллега доктора Хауса (я его сейчас как раз пересматриваю, так что не взыщите :-))) )
Увы, большинство памятников и часовенок на эитм кладбище мягко говоря не в очень хорошем состоянии. Часолвни как сараи/кладовки испольщовались. Спасибо хоть закрыли. А доктор Овер по-прежнему
Ещё один врач.
«Спешите делать добро».
Фёдор Петрович Гааз.
В 1809 и 1810 годах совершил путешествия по Кавказу для изучения минеральных источников (ныне Кавказские Минеральные Воды). Исследовал источники в Кисловодске, открыл источники Железноводска, первым сообщил об источниках в Ессентуках (хотя и не придал им важного значения)[1]. Во время Отечественной войны 1812 года работал в качестве хирурга в Русской армии.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%B0%D0%B0%D0%B7,_%D0%A4%D1%91%D0%B4%D0%BE%D1%80_%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Но в народ больше запомнился участием к заключённым. Из вики же:
Ф. П. Гааз, член Московского тюремного комитета и главный врач московских тюрем, посвятил свою жизнь облегчению участи заключённых и ссыльных. Он боролся за улучшение жизни узников: добился, чтобы от кандалов освобождали стариков и больных; упразднения в Москве железного прута, к которому приковывали по 12 ссыльных, следовавших в Сибирь; отмены бритья половины головы у женщин. По его инициативе были открыты тюремная больница и школа для детей арестантов. Постоянно принимал и снабжал лекарствами бедных больных. Боролся за отмену права помещиков ссылать крепостных. На благотворительность ушли все его сбережения.
Заключенные знали, что у Гааза можно попросить всё. «У Гааза нет отказа» поговорка!
И да — на памятнике — настоящие кандалы. Можно попробовать на вес.
Григорий Иванович (Иоганн Готтгельф, Готхельф) Фишер фон Вальдгейм (нем. Johann Gotthelf Fischer von Waldheim, 1771—1853) — русский естествоиспытатель, автор научных работ по палеонтологии, зоологии и энтомологии (в частности — по жесткокрылым насекомым), почётный член Петербургской Академии наук (с 1828 года).
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B8%D1%88%D0%B5%D1%80_%D1%84%D0%BE%D0%BD_%D0%92%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D0%B3%D0%B5%D0%B9%D0%BC,_%D0%93%D1%80%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Рядом же с ним и его дети и прочие родственники. Аптекарский огород, что при МГУ, но на Проспекте Мира территориально, знавал и их руководство.
Например, вот:
С 1834 по 1860 год садом руководил профессор А. Г. Фишер фон Вальдгейм. При нем деятельность сада как научного учреждения несколько упала, но была проведена его серьезная перепланировка. Старые аллеи сохранились, но большую часть территории «отделали в английском вкусе»; «произвели вновь закруженные дорожки»; разбили газоны, на которых «располагались живописные группы деревьев и кустарников»; «для удобства посетителям были наставлены по разным местам… скамейки и диваны». При этом значительная часть ансамбля, которая «назначена исключительно для науки», осталась регулярной.
Университетский ботанический сад приобрел тогда характер городского парка, открытого не только для студентов и любителей ботаники, но и для тех, кто хотел отдохнуть в тени вековых деревьев. Интересно шутливое воспоминание художника И. Е. Репина: «В университетском саду много милого мужичья и бабья, несмотря на высокую входную плату».
http://www.nkj.ru/archive/articles/6369/
Ещё одна часовня. Отреставрированная.
Мавзолей Эрлангеров.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D0%B2%D0%B7%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B9_%D0%AD%D1%80%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B3%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B2
Сейчас он закрыт, а раньше можно было заглянуть внутрь и полюбоваться на мозаичное панно Петрова-Водкина «Иисус-сеятель»
http://ordenxc.org/library/particulars/mesta-zaxoronenij/kys-vvedenkoe-nemeckoe-kladbishhe-g-moskva/?lang=en
Красивый памятник… Семейное захоронение Фульдов
А вот кадр из фильма «Достояние республики».
Фульда Роберт Фердинандович — папа российского футбола.
В 1896 году основал в Москве комиссию по устройству подвижных игр. Впервые перевел футбольные правила на русский язык и издал их (1904).
В 1905 году выступил организатором Сокольнического клуба спорта, в составе которого возникли второй в Москве теннисный клуб и первая в Москве футбольная команда. В 1910 году пожертвовал МФЛ кубок для команды-чемпиона Москвы (вручался до осени 1922 года). Поэтому победителя чемпионата Москвы по футболу называли также «обладателем Кубка Фульды».
В 1912 году был одним из инициаторов создания Всероссийского футбольного союза, в 1914—1915 годах его председатель. В 1907 году учредил кубок своего имени по теннису. Кубок разыгрывался до 1913 года как чемпионат Москвы в одиночном разряде среди мужчин. Московская федерация тенниса проводит ежегодный турнир памяти Роберта Фульды.
В апреле 1922 года эмигрировал: вначале в Германию, затем — в Швейцарию. Учредил в Давосе Кубок Фульды для игры в кёрлинг (1937), Кубок разыгрывался до середины 1990-х годов.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D1%83%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D0%B0,_%D0%A0%D0%BE%D0%B1%D0%B5%D1%80%D1%82_%D0%A4%D0%B5%D1%80%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Ещё красоты…
Могила Леона и Софи Пло.
Надгробие на могиле Лиона Георга 1863-1909,Рожновой Александры Ивановны 1849-1912,1910-е гг.,мастерская»Роб.Гвиди СПб
https://m.fotki.yandex.ru/users/zavr-sergej/view/221055/
https://otvet.mail.ru/question/89472574
Панно мозаичное..
Это фрагмент картины Арнольда Бёклина «Остров Мёртвых»
В своё время картина была безмерно популярна. И практически в каждом «продвинутом» доме была репродукция.
Развалины..
Памятник французам, погибшим в 1812 году.
Тут же французы-лётчики «Нормандии»
Ещё разной красоты…
Геннадий Бортников..
Христиан Христианович Мейен.
В 1865 году инженером Мейеном на средства Петра Ионовича Губонина, богатого железнодорожного предпринимателя, была создана ремесленная школа для детей из малообеспеченных семей. Спустя год, после покушения на Александра II, школа, в честь спасшего императора Осипа Комиссарова, стала именоваться Комиссаровской.
Через несколько лет маленькая школа стала одним из лучших технических училищ России, она переехала в новое здание в Благовещенском переулке около Тверской улицы. В 1870 году в школе было уже более 200 студентов. Обучение велось пять лет и было направлено на подготовку мастеров для промышленных предприятий.
Училище Мейена и Губонина, пережив революцию, в 1930-е стало базой для создания нескольких институтов: сельскохозяйственного машиностроения им. Калинина, автотракторного и автомеханического (ныне Московский государственный технический университет «МАМИ»), машиностроительного им. Леспе.
http://www.trud.ru/article/31-08-2012/1281297_povesti_trex_mogil.html
Часовня-склеп Кельха — архитектор Кекушев.
В ужасном состоянии — это ничего не казать…
И вновь кадры из фильма «Достояние республики»
Красота..
Балерина Ольга Лепешинская.
Доктор Лодер. Лодырничать! Да, слово поло от его фамилии. Заставлял он своих богатых пациентов гулять пешком, например. С точки зрения их слуг — лодырничать, ничего не делать :-))).
Склеп Кнопов.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BD%D0%BE%D0%BF
Людвиг Кноп поставлял станки для ткацкого производства. Фактически был едиственным поставщиком. Но и ему все доверяли.
«Что ни церковь — то поп, что ни казарма — то клоп, что ни фабрика — то кноп».
Русский знал как родной (в Россию приехал в 18 лет), пил на равных с нашими.
Склеп полюбили готы и прочие субкультуры. Это место называют «Вампирка»
Раньше тут стояла скульптура Христа и вроде как юродивого, на ступеньках. Вот на старой фотографии барышни не хотели юродивого в кадре. так что одна его закрыла грудью.
Потом Иисус исчез.. Сейчас находится в в церковно-археологическом кабинете Московской Духовной Академии Троице-Сергиевой лавры (г. Сергиев-Посад)
http://ordenxc.org/library/particulars/mesta-zaxoronenij/kys-vvedenkoe-nemeckoe-kladbishhe-g-moskva/?lang=en
Колумбарий. Люсьена Овчинникова
Николай Озеров
Виктор Васнецов
Его брат Апполинарйи Васнецов тоже художник. Делал зарисовки старой Москвы.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%B5%D1%86%D0%BE%D0%B2,_%D0%90%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%9C%D0%B8%D1%85%D0%B0%D0%B9%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Зарисовки старой Москвы:
http://www.anews.com/ru/post/21140473/?innercatid=10&utm_referrer=http%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fclck%2Fjsredir%3Ffrom%3Dyandex.ru%253Bimages%252Fsearch%253Bimages%253B%253B%26text%3D%26etext%3D1121.EGYzBoJnPaCfaqbsT5jzTcNmuot4FDxHuxVty-UCDnI1LFqpK5tm1vtXJkZAbgcbCQWwM4Fk8W-_VJvquci0pRDgaKEfMhBplF22Hs6QiVg.aac88b7e25bc5bb970ca5562481ac5684078176f%26uuid%3D%26state%3Dtid_Wvm4RM28ca_MiO4Ne9osTPtpHS9wicjEF5X7fRziVPIHCd9FyQ%26data%3DUlNrNmk5WktYejR0eWJFYk1LdmtxcmJGR09aNEp3aGlGbExhWWtMTmw1RW4wZEZkSGhURF9hcDBrdmRualAxeFdwTVJ5Z2F2T1hISHlONTloSFh2ak5mWEtUc2FRNnktU0hzYzFLSzdTVzdGNjJSUHgxTWVvZw%26b64e%3D2%26sign%3D26736b54e125277aec8059fd72d6365b%26keyno%3D0%26l10n%3Dru
Ещё один Иисус. Более поздний. но по-прежнему находящийся на Введенском кладбище
Яков Рек — владелец Московского торгово-строительного акционерного общества.
Это одно из крупнейших домостроительных предприятий Российской Империи начала XX века, сыграло заметную роль в истории московского модерна. Обществом построены московские особняки и доходные дома по проектам Л. Н. Кекушева, В. Ф. Валькота, И. А. Фомина, Г. А. Гельриха и других архитекторов. Большинство построек в настоящее время отнесены к категории объектов культурного наследия России.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%BE-%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%B0%D0%BA%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%BE%D0%B1%D1%89%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE
Памятник и немцам, погибших в первую мировую..
Татьяна Пельтцер.
Мы не дошли, но на этом же кладбище похоронена ещё одна главная «старушка» советского кинематографа — Рина Зелёная..
http://www.gpedia.com/ru/gpedia/%D0%A4%D0%B0%D0%B9%D0%BB:%D0%9C%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D0%BB%D0%B0_%D0%A0._%D0%97%D0%B5%D0%BB%D1%91%D0%BD%D0%BE%D0%B9.jpg
Обратно от кладбища до Авиамоторной уже шла пешком. Все места знакомые!
Чуть не забыла.. Весной умер Альберт Филозов, так лишь тогда я открыла, что один из «лисят» из «Рыжий честный влюблённый» умер в армии совсем молодым.
http://akostra.livejournal.com/1079904.html
Так наш экскурсовод знала этого актёра.. И кстати, рассказал как раз о случае со съёмок именного этого фильма. Ведь там снималась и Татьяна Пельтцер..
И ещё чуть не забыла-2.
на кладбище же похоронена Схиигуменья Фамарь (Тамара Марджанова).
Опять же ненаписанная картина Кокорина «Русь уходящая». Среди эскизов есть и её портрет
http://simeonn.livejournal.com/7105.html
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Овер.Александр Иванович Овер (1804—1864) — врач, заслуженный профессор терапевтической клиники и директор терапевтического отделения факультетской клиники Московского университета, инспектор Московских больниц гражданского ведомства. Тайный советник.
Биография
Родился в семье французского эмигранта, доктора права и королевского адвоката при парламенте в Нанси, который за свои политические убеждения был вынужден искать убежище в России, где и умер в 1809 году.
Первоначальное образование А. И. Овер получил дома, затем учился в Московской практической коммерческой академии и в гимназии. В возрасте 15 лет поступил вольнослушателем в Московское отделение Петербургской медико-хирургической академии, но через год, по совету профессора Х. И. Лодера, перевёлся в Московский университет. В университете за студенческую работу «Historia animalium aspandyloideorum» физико-математический факультет наградил его золотой медалью. В 1823 году он окончил курс, всё-таки — в Медико-хирургической академии. В октябре 1823 года Овер на два года отправился за границу, где слушал лекции профессоров медицинской школы в Страсбурге.
В 1825 году, вернувшись в Москву, Овер защитил в медико-хирургической академии диссертацию на степень доктора медицины о трахеотомии: «De incisione ductus aërei», после чего снова отправился за границу, на этот раз в Париж, где два года занимался у известных профессоров хирургией, терапией и патологической анатомией. Потом Овер побывал в Лондоне, Монпелье, Италии, Германий, вторично в Страсбурге, и в мае 1829 года возвратился в Москву, которую избрал постоянным местом своей медицинской деятельности. Здесь на первых порах ему пришлось пережить немало огорчений и разочарований. В 1830 году во время эпидемии холеры он был назначен старшим врачом Басманной временной холерной больницы. В том же году, по ходатайству Ф. Рихтера, начались его практические занятия в хирургическом отделении Екатерининской больницы под руководством её главного врача И. И. Поля.
В 1832——1833 академическом году Овер исправлял должность помощника профессора хирургической клиники Московского университета — А. А. Альфонского и, по его поручению читал курс оперативной хирургии. В 1833 году А. И. Овер поступил старшим врачом на службу в Первую градскую больницу, главным врачом которой был Эвениус. В этой больнице Овер впервые в Москве произвёл операции: перевязку подключичной артерии, перевязку сонной артерии, полную и частичную резекцию верхней и нижней челюсти, отсечение маточной шейки. За время службы в городской больнице Овер составил коллекцию анатомо-патологических препаратов и атлас картин наиболее интересных случаев в больнице — коллекция не уступала лучшим иностранным аналогам. В 1838 году он представил Московской медико-хирургической академий отчёт о 150 важнейших своих операциях с объяснительными рисунками, а также статью, представлявшую описание 5 полных удалений верхней челюсти, за что был удостоен в декабре того же года степени доктора медицины и хирургии. Однако в дальнейшем он работал не хирургом, а терапевтом.
В 1839 году А. И. Овер был утверждён ординарным профессором терапевтической клиники при Московской медико-хирургической академий. В 1842 году Овер перешёл в московский университет и занял кафедру профессора Бунге, некогда — его любимого учителя М. Я. Мудрова. Одновременно он стал директором терапевтической клиники университета.
Осенью 1846 года Оверу выпала честь открытия терапевтической клиники на Рождественке, которая стала называться Факультетская терапевтическая клиника Московского университета. В этом же году Овер был назначен медицинским инспектором московских учреждений ведомства Императрицы Марии.
В холерную эпидемию 1847—1848 гг. А. И. Овер был главным врачом временной Сретенской больницы (в Каретном ряду) и, как профессор терапевтической клиники, заведовал её холерным отделением; был также главным врачом временной больницы на Плющихе.
В 1850 году Овер был назначен инспектором Московских больниц гражданского ведомства, и в этой должности в третий раз ему пришлось бороться с холерной эпидемией — в 1853 году. Проанализировав свои наблюдения, он твёрдо убедился в том, что холера заразительна, и настойчиво отстаивал своё мнение против многочисленных возражений оппонентов.
В 1849 году он получил звание гоф-медика, а в 1850 — звание члена медицинского совета; в 1851 году был произведён в действительные статские советники, а в 1853 году награждён орденом Св. Станислава 1-й степени.
Как медицинский инспектор, Овер ясно сознавал необходимость соединить все московские больницы гражданского ведомства под одним управлением, организовать центральное справочное бюро. Имя Овера было весьма популярным в Москве. Впрочем, в воспоминаниях бывших слушателей А. И. Овера встречаются и сетования на него, за то, что он, будучи обременён громадной практикой, уделял слишком мало внимания и времени студентам, будучи замечательным и как лектор.
А. И. Овер член ряда научных обществ: Физико-медицинского при Московском университете (1825), Королевского французского общества наук и художеств в Страсбурге (1825), Королевского Баварского ботанического общества (1825), Московского общества испытателей природы (1833).
Женат с 24 октября 1858 года на фрейлине Анне Сергеевне Цуриковой. Похоронен на Введенском кладбище.
В 1847 году в Москве был издан первый том главного научного труда А. И. Овера на латинском языке — паталого-анатомический атлас под заглавием: «Selecta praxis medico-chirurgicale quam Mosquae exercet Alexander Auver» (4-й последний том издан в 1852 году). Этот труд был удостоен лестных отзывов медицинской критики за границей и награждён по заслугам как нашим, так и очень многими иностранными монархами и учеными обществами: Николай I наградил Овера бриллиантовым перстнем.
Источники
Напишите отзыв о статье «Овер, Александр Иванович»
Отрывок, характеризующий Овер, Александр Иванович
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
– Хороша, брат, да не про нас, – сказал ему Долохов.
– Я скажу сестре, чтобы она позвала ее обедать, – сказал Анатоль. – А?
– Ты подожди лучше, когда замуж выйдет…
– Ты знаешь, – сказал Анатоль, – j’adore les petites filles: [обожаю девочек:] – сейчас потеряется.
– Ты уж попался раз на petite fille [девочке], – сказал Долохов, знавший про женитьбу Анатоля. – Смотри!
– Ну уж два раза нельзя! А? – сказал Анатоль, добродушно смеясь.
Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
doctor over — Перевод на русский — примеры английский
На основании Вашего запроса эти примеры могут содержать грубую лексику.
На основании Вашего запроса эти примеры могут содержать разговорную лексику.
I’m actually a real doctor over at the hospital.
Вообще-то, я настоящий доктор из больницы.Then we’ll get your doctor over here to check you out.
Мы привезем твоего доктора, чтобы проверить тебя.I got teams looking, but Chris mentioned some mob doctor over in bridgeport.
Моя команда ищет, но Крис упоминал одного доктора в Бриджпорте.He’s a doctor over at blessed sacrament.
Он врач из больницы Святого Причастия.Only a couple of years ago I was in this very hospital scamming that nice doctor over there for painkillers.
Всего пару лет назад я бывал в этой самой клинике, требуя от этой милой докторши болеутоляющих.I’m going somewhere with the doctor over the weekend.
I am. I have a grandson, a doctor over in Tampa.
Get a doctor over here now.
Why would she see a doctor over there?
Would it be possible for this particular plate to go missing and for you to rush back and get another one for the darling doctor over there?
А может случиться так, что эта тарелка внезапно пропадет, а ты побежишь обратно и принесешь милому доктору другую?Hand the Doctor over to me and I promise you he’ll be no further trouble to you.
Look we need a doctor over here!
We need a doctor over here!
Call the doctor over the hill?
I need a doctor over here!
Look, that’s the doctor over there.
I need a doctor over here now!
He’d see me like this and then try and pick me up, and then I’d point to that doctor over there and I’d say,
Ты знаешь, если бы на работе он увидел меня таким он взял бы и взбодрил меня
Предложить пример
Другие результаты
‘Cause I’m not sure the doctors over there would be so optimistic considering…
Потому что я не уверен, что тамошние доктора будут настолько оптимистичны, Учитывая то, [говорит на китайском] как они относятся к психическим заболеваниям.2.4 Patients covered by private insurance may still be treated by doctors over 68 years of age.
2.4 Вместе с тем врачи в возрасте старше 68 лет имеют право обслуживать пациентов, имеющих частную страховку.Эти примеры могут содержать грубые слова, основанные на вашем поиске.
Эти примеры могут содержать разговорные слова на основе вашего поиска.
Ик Вандаг над др Дубенко Пратен.
Ик криг и берихт за др . Tabib.
IK heb iets более Dr .Schwahn.
Я получил что-то на доктора . Schwahn.Ik heb het onderzoek более dr . Нортон аф.
Я закончил аудит на доктора . Клиника Нортона.Veel van onze kennissen zouden dankbaar zijn voor nieuws over dr Enys, bijvoorbeeld.
Я знаю, что многие из наших знакомых были бы благодарны, например, за новости доктора Энис.Зоу дже дан ниет Генри получил над доктором Андерсон vertrouwen?
Тогда не стоит ли доверять мнению Генри доктора . Андерсон?Дит гаат ниет над др .Беннет.
IK Heb Wat Vragen над др . Циглер.
IK Heb Slecht Nieuws более DR . Уильямсон.
Прямо сейчас у меня есть плохие новости о докторе Уильямсоне.Zeker voordat ik hoorde over dr Laxman.
Конечно, прежде чем я услышал что-нибудь о докторе Лаксман.Er Zijn Wat Klachten более Dr . Слоан.
Были некоторые жалобы относительно доктора . Слоан.Гейт Гат над др . Моретти.
Гейт Гат над др .Бишоп.
Брэнд Зей дат по доктору McClure ondervraagd.
Бренда сказала, что вы допросили его о докторе МакКлюр.У нас есть информация о за др. Париж хеббен?
Вы попросили меня проверить, есть ли у нас какая-либо информация по доктору .Париж на нашем предприятии — мы этого не сделали.Ze hebben hier zo hun twijfels за 9009 др. Мур.
Из того, что я слышал, местные жители не слишком уверены в о докторе Мур. Зачем?Hij Zei Niets более Dr . Кавелла Гейтер.
Он ничего не сказал о докторе .Кавелла, или покупка винтовки.На хет лез ван ван артикель за др . Протоколист Кумар, натуропатолог, он познакомился с его подопечными.
После прочтения статьи о докторе . Кумар, натуропатолог, я связался с ним.Schep je nog steeds op более dr .
Ик бен ван план над доктором Отто Октавиус те Schrijven.
Я планирую написать на Dr . Отто Октавий. ,над доктором — Инглишче Чевири — Эрнеклер Flemenkçe
Bu örnekler aramanıza bağlı olarak kaba sözcükler içerebilir.
Bu örnekler aramanıza bağlı olarak günlük dilden sözcükler içerebilir.
Ик Вандаг над др Дубенко Пратен.
Ик криг и берихт за др . Tabib.
IK heb iets более Dr .Schwahn.
Я получил что-то на доктора . Schwahn.Ik heb het onderzoek более dr . Нортон аф.
Я закончил аудит на доктора . Клиника Нортона.Veel van onze kennissen zouden dankbaar zijn voor nieuws over dr Enys, bijvoorbeeld.
Я знаю, что многие из наших знакомых были бы благодарны, например, за новости доктора Энис.Зоу дже дан ниет Генри получил над доктором Андерсон vertrouwen?
Тогда не стоит ли доверять мнению Генри доктора . Андерсон?Дит гаат ниет над др .Беннет.
IK Heb Wat Vragen над др . Циглер.
IK Heb Slecht Nieuws более DR . Уильямсон.
Прямо сейчас у меня есть плохие новости о докторе Уильямсоне.Zeker voordat ik hoorde over dr Laxman.
Конечно, прежде чем я услышал что-нибудь о докторе Лаксман.Er Zijn Wat Klachten более Dr . Слоан.
Были некоторые жалобы относительно доктора . Слоан.Гейт Гат над др . Моретти.
Гейт Гат над др .Бишоп.
Брэнд Зей дат по доктору McClure ondervraagd.
Бренда сказала, что вы допросили его о докторе МакКлюр.У нас есть информация о за др. Париж хеббен?
Вы попросили меня проверить, есть ли у нас какая-либо информация по доктору .Париж на нашем предприятии — мы этого не сделали.Ze hebben hier zo hun twijfels за 9009 др. Мур.
Из того, что я слышал, местные жители не слишком уверены в о докторе Мур. Зачем?Hij Zei Niets более Dr . Кавелла Гейтер.
Он ничего не сказал о докторе .Кавелла, или покупка винтовки.На хет лез ван ван артикель за др . Протоколист Кумар, натуропатолог, он познакомился с его подопечными.
После прочтения статьи о докторе . Кумар, натуропатолог, я связался с ним.Schep je nog steeds op более dr .
Ик бен ван план над доктором Отто Октавиус те Schrijven.
Я планирую написать на Dr . Отто Октавий. ,